– В таком случае мы обречены, – подытожил Марданиэль. – Выбора нет. Либо война, либо подчинение.

– Верный ход мыслей!

Вдруг дверь с грохотом распахнулась, и в проёме показался длинноволосый блондин, которому на вид было не больше сорока лет. На нём идеально сидел белый камзол, правую половину которого скрывала чёрная накидка. Заложив руки, унизанные серебряными перстнями, за спину, незнакомец, сохраняя на скуластом лице лёгкую улыбку, грациозно спустился вниз.

– Это что за наряженный индюк?! – возмутилась Эльдора, изучая явившегося с ног до головы. – Впервые вижу мужчину, выглядящего лучше женщины!

– Моё величество Азулбан’нахаар Гвартаихир, – он склонил голову в поклоне, исподлобья смотря фиалковыми очами на гномью королеву. – Мои верные подданные осведомили…

Эрдан прервал лельнара, выпустив ледяной шип, но Азулбан’нахаар блокировал снаряд. Аристократичный лик короля-самозванца исказился, но он тут же взял себя в руки.

– Эх, правду говорят, нынче правила гостеприимства канули в Лету. Я соизволил прийти к вам, проделав тяжкий путь, желая всем сердцем указать праведную дорогу, раскрыть глаза, прояснить рассудок, затуманенный лживыми речами Эарлинов. А вы попытались убить меня, не позволив даже открыть рот.

– Выговорился? – фыркнула Эльдора, устав от пафосных речей лельнара. – Теперь проделай тот же путь, только в обратную сторону, пока тебе башку не срубила.

– Эльдора… послы, коих я отправил именно к вам, погибли.

– Плевала я на твоих послов, тебя и твой будущий труп.

– Довольно, – произнёс Мальгерн нехарактерным для него ледяным тоном, усмиряя монархов, собравшихся напасать на безоружного Азулбан’нахаара. – Явите хоть толику уважения и цивилизованности. Азулбан’нахаар, прошу, поведайте, с чем пришли.

Кивнув, лельнар приблизился к столу, встал меж двух каменных стульев, начертил -образный незримый символ сложенными указательным и средним пальцами.

– Assetat anea, – сказал Азулбан’нахаар на своём языке.

В зале сгустились мрачные тени, и свет померк. Во мраке появились крохотные светящиеся серебристым нематериальные шары.

– Звёзды, – пояснил лельнар, уже чертивший новый знак.

Повеяло холодом; одни шары оставались неизменными, вторые исчезали, а третьи соединялись друг с другом, образуя слегка растянутые по бокам линии, напоминающие лодки, различающиеся размерами.

– Ныне пред вами галактики, заполняющие бескрайний космос. В одной из них живём мы. Имя ей… Ледяная Доминанта.

Присутствующие ахали, созерцая проекцию галактики.

Азулбан’нахаар, долго изучавший глазами галактики, наконец нашёл ту, что искал. Приблизив Ледяную Доминанту к себе, он коснулся её пальцем. Галактика увеличилась, и над столом прорисовались одно за другим кольца, каждое меньше предыдущего. На кольцах вокруг своей оси кружили сфероидные образования сизого цвета: на первых двух – восемь, на последующих – по пять-шесть. И лишь в самом центре появилось золотое светило.

– Солнечная система Ледяной Доминанты, или ауэлиарская система, ведь мироздание сотворено из Ауэлиар. Вернее, некоторые превратили свои Ниа 8 в планеты, звёзды и орбиты. К примеру, – остановив планеты, он поднял в воздух идентичные, – Сальтаран и Эсед-Аден, мой родной мир, – братья-близнецы. По крайней мере, – голос лельнара стал более низким, а лик помрачнел, – были близнецами.

– Почему были? – поинтересовалась Эльдора.

– Эсед-Аден разрушен.

В это время поодаль от орбит в воздухе проплыло червеобразное существо, сотворённое тысячью металлических опилок; у него были стальные плавники, рот, полный острых тонких зубов, а под нижней челюстью свисали щупальца.

– Разрушен Матией, – дополнил Азулбан’нахаар, указав на существо. – Матия питается сердцами Ауэлиаров, спрятанных внутри ядра планеты. Она охватывает планету, пронзает зубами, образовав бездонные дыры, по которым к сердцу проникают щупальца, дабы высосать всю жизнь Ауэлиара. Жители планеты при этом медленно и мучительно умирают. Твердь земная покрывается слоем льда, и тот уничтожает леса и поля, а затем… затем планета раскалывается.

Азулбан’нахаар помедлил, заложив левую руку за спину, и увидел на лицах «зрителей» сплошное недоумение, чего нельзя было сказать о Мальгерне, чьи глаза мерцали бледно-белым светом.

– Некогда Матия представляла собой пять сильнейших Ауэлиаров, перед которыми склонялись все остальные. Мартериас, Алес, Тэнгвиэль, Инастеза, Ярдельвальд. После Войны Благородных и Нечестивых эта братия поработила силу многих сражённых Одичавших Ауэлиаров, в связи с чем запустился необратимый процесс: их Ниа стала возрастать, при этом поглощая всё окружающее. Будучи, скажем так, хранителями порядка и воплощением идеалов чести, они решили прекратить собственное существование, – он усмехнулся. – Но стоило им сблизиться, как произошло величайшее событие: космические тела Ауэлиаров сплелись в одно целое. Из воплощения благодетелей они превратились в олицетворение хаоса, жаждущего уничтожения. Сей факт от вас скрыли «святые» Эарлины, потому что не могут противиться высшим догматам. Однако мы, смертные, должны объединиться, чтобы дать отпор врагу всего сущего.