– Да!

– Готовы ли пожертвовать всем, даже своей жизнью, лишь бы уберечь Сальтаран от чужеземца?

– Да! Да! Да!

– В таком случае, – Мальгерн вытер платком кровь со своего лица и вновь засиял улыбкой, – в сей тёмный час я обращаюсь за помощью к тебе, Марданиэль. Поведёшь ли ты нас в бой против Азулбан’нахаара?

Все взоры устремились на Марданиэля. Он, будто парализованный, лишь выпучил глаза:

– Ч-что? Я?!

– Превосходно! Нас поведёт Марданиэль! Да здравствует Марданиэль, Верховный король Первого Единства!

– Да здравствует Марданиэль, Верховный король Первого Единства! – подхватили остальные.

Глава 2

Прелюдия

С тех пор как состоялся совет королей и Азулбан’нахаару объявили войну, прошло три года. Три проклятых года, наполненных ненавистью, смертью, кровью, страданиями и стенаниями. Три проклятых года войны, которые завели Первое Единство в долину вечно зелёных холмистых равнин, в Тарнанас.

И вот сегодня, пятнадцатого апреля четвёртой эпохи по Сальтаранскому месяцеслову, альянс королей, возглавляемый Марданиэлем, стойко противостоящий врагу, собрался в военном шатре, дабы обсудить дальнейший план действий.

– Повторяюсь, уважаемые, Тарнанас пропитан магией, и эта магия нужна Азулбан’нахаару для увеличения сил, – говорил Эрдан. – Посему не жалейте сил, ибо Тарнанас – последний оплот надежды Первого Единства.

– Не следует забывать, если мы разделимся, то непременно потерпим сокрушительное поражение, чего допустить нельзя ни в коем случае, – добавил Мальгерн. – Посему позвольте Марданиэлю разъяснить план.

– Первыми на себя атаку примут люди и гномы. Кавалерию возглавит Арафанор, лёгкую пехоту – моя сестра, Нали. Бертир, будь добр, напомни, сколько у тебя солдат?

– Сорок тысяч, государь. Сорок тысяч вооружённых до зубов гномов, готовых рвать, метать, терзать этих мерзопакостных тварей!

– И пять тысяч всадников, – дополнила Эльдора.

– Отлично. В таком случае одна половина войск будет под началом Бертира, вторая – Эльдоры. Всадники же пусть находятся в резерве, ожидая сигнала. Далее, тэлиары расположатся у моста, а за мостом – эльфы. Вы прикроете отступление. Илардис окажет короткое сопротивление, а затем отступит и сам. Когда последний тэлиарский воин перейдёт на восточный берег, эльфы обстреляют мост катапультами. Это должно дать нам немного времени для отдыха и перегруппировки войск.

– Погодите, – вмешался Мальгерн, – получается, каэды вынуждены остаться в арьергарде? Марданиэль, ты принял меня за труса?! Как я могу бездействовать до самого конца?! Как мне смотреть в глаза женщинам, детям, беспомощным старикам, возложившим всю надежду на нас?! Как мне смотреть в глаза собственным воинам, своему народу, понёсшему колоссальные потери?! Нет, этот приказ я нарушу. Я буду сражаться в первых рядах!

– Владыка Мальгерн Вестник Луны, это приказ, не просьба. Вы сделали меня Верховным королём Первого Единства, так соизвольте же подчиняться. Вдобавок ко всему, Азулбан’нахаар всегда действовал непредсказуемо. Что, если часть его войск обойдёт нас и ударит по безоружным? Кто тогда будет защищать их? Или, если погибну я, Бертир, Илардис или остальные, кому подчинятся тогда воины?

Мальгерн вздохнул, скрестив руки:

– Да будет так, государь.

***

Осунувшееся лицо укутанной в шаль женщины средних лет обрамляли густые тёмные волосы. Сгорбившись, она, покачиваясь, сидела в кресле, словно отречённая от остального мира. Однако, когда в шатёр вошёл Марданиэль, женщина как бы ожила. Она выпрямилась, невзирая на резкую боль в животе; впавшие янтарные глаза заблестели, а посиневшие губы растянулись в подобии улыбке. Если бы не глубокий страх за мужа, поразивший её, как недуг, и подходящий к концу срок беременности, королева встала и заключила бы супруга в крепкие объятья.

– Нарвина, моя королева, – Марданиэль, встав на одно колено, поцеловал тыльную сторону ладони возлюбленной.

– Я ждала тебя, дорогой, – охрипшим голосом сказала королева, стараясь держаться ровно.

Марданиэль промолчал, не зная, что сказать.

– Не оставляй меня, Мар, мне невыносима разлука с тобой. Невыносимы мысли, что тебя могут убить. Прошу, останься.

– Для победы людям нужен король, сражающийся бок о бок с ними.

– А ребёнку нужен отец! Живой и здоровой.

Нарвина, потеряв силы, откинулась назад, закрыла глаза и тихо заплакала, позабыв о былой гордости. Будь королева в более здоровом состоянии, а Марданиэль не находился под угрозой смерти, она, несомненно, продержалась бы до последнего вздоха.

– Моя королева, – молвил Марданиэль ровным тоном, смотря ей в глаза, стараясь скрыть одолевающие его сомнения, – клянусь, я вернусь с победой, ради тебя и нашего ребёнка, потому что люблю вас обоих. Люблю превыше всего на белом свете, – он выдержал короткую паузу. – Когда вернусь, мы заживём прежней жизнью.