— Большой привет, — добродушно приветствовал мужчина тех, кто находился в доме, при этом ни к кому конкретно не обращаясь. — Послушай, Дэффи, куда мне поставить эту коробочку? Она весит с полтонны.

— Оставь ее здесь, на полу, а Долли дальше сама о ней позаботится.

С большим трудом Чарлз Суошгеймер опустил тяжкий груз на мраморный пол. Затем он выпрямился, вытер лоб белоснежным платком и только после этого расплылся в дружелюбной улыбке и протянул правую руку в сторону Генри и Эмми.

— Я очень рад познакомиться с вами, ребята! Правда. Мне очень приятно, что вы будете здесь на празднике вместе с нами. День рождения мамы Дэффи, — продолжил он с нотками почтительности в голосе, — это что-то вроде священного ритуала для нас. Да, крошка? Это важная встреча всех членов семейства. Вот почему я сам веду машину, когда еду сюда. Да-да, сэр, я даю своему шоферу выходные, и мы с Дэффи плывем на ночном пароме из Дюнкерка, как и все остальные, а потом едем на автомобиле по вашей чудесной стране…

Дэффи со вздохом нетерпения перебила его:

— Полагаю, мы тут первые, как всегда.

— Вы угадали, — подтвердила Эмми. — Кстати, вы еще не завтракали? Все готово…

— Знаю, знаю. На кухне. Завтрак а-ля «сделай сам». Только эта несчастная Долли уже все убрала после вчерашнего веселья, и нам остается всего ничего — сварить яйца. Но Чаку и это кажется тяжким трудом вроде работы дровосека. Правда, дорогой? — Последние слова она произнесла с такой нежностью и такой лаской, сладко улыбнувшись при этом мужу, что тот просиял, обнял ее и с видом человека, не представляющего себе свою жизнь без жены, произнес:

— Дэффи у меня такая шутница! Она знает, что я давно ждал этого праздника. Ну пойдем, любимая. Пойдем варить яйца. Еще увидимся, ребята.

Чета Суошгеймер исчезла на кухне, и Эмми очнулась:

— Какой симпатичный мужчина!

— Какая милая девушка! — в унисон ей воскликнул Генри.

Повисла короткая пауза. Затем Эмми проговорила:

— Я полагаю, мы тоже могли бы закончить свой завтрак…

Через пару минут входная дверь снова открылась и в зале послышался недовольный голос Долли:

— Какого?.. А, вот и шампанское. Значит, вы уже прибыли.

— Долли, дорогая. Как это божественно — снова видеть тебя! — пропела Дэффодил, выплывая из кухни. — Послушай, могу поклясться, ты продолжаешь молодеть с каждым годом! И как это тебе удается? Чак, иди сюда, поздоровайся с Долли.

— О, мисс Долли… простите, я в фартуке… варил яйца для себя и для Дэффи… ну… я правда очень рад вас видеть… — Чак Суошгеймер демонстрировал радость, напоминая сенбернара, повстречавшего старинного дружка.

— Если вы позволите мне пройти на кухню, — резко оборвала его Долли, — я смогла бы сунуть парочку бутылок в морозильник… Нет-нет, мне некогда обмениваться рукопожатиями. Да и не могу я это себе позволить. Сначала нужно смыть с ладоней этот проклятый яд… А вы идите в столовую. Как только завтрак будет готов, я все вам подам туда.

После неубедительного протеста Суошгеймеры присоединились к Тиббетам в столовой. Чак, с сожалением развязывая на талии фартук, избыточно украшенный кружевом, создающим для домохозяйки дополнительные неудобства, заметил:

— Она очень милая, эта мисс Долли. Мы с Дэффи часто задавали себе вопрос: и что бы леди Кристэл без нее делала? Правда, дорогая?

— В сто первый раз тебе повторяю, — завелась Дэффи, изящно присаживаясь на стул, — неправильно называть маму «леди Кристэл». Надо или «леди Бэллок» или просто «Кристэл». Чтобы стать леди Кристэл, ей надо было родиться дочерью графа или герцога.

Суошгеймер оскалился и потряс головой:

— Все это выходит за пределы моего понимания. И сами британцы, и все их титулы… Я бы никогда и не подумал, что это имеет какое-то значение…

— Имеет, и еще какое! — огрызнулась Дэффи и захлопнула свой прелестный ротик, как стальной капкан. Но через секунду открыла его, чтобы добавить: — Маму очень раздражает, когда ты называешь ее «леди Кристэл».

— Ну что ты, дорогая, мне очень не хочется так расстраивать леди… то есть твою маму. И так как я по праву могу называться членом семьи, то, наверное, стану называть ее просто «мамочка».

— Господи Боже мой! — испустила вздох Дэффи и закрыла глаза. Генри и Эмми испытали большое облегчение, когда в столовой появилась Долли. Она несла большой поднос с яйцами, тостами и кофе. Бесцеремонно плюхнув его перед Дэффодил, она объявила: