Шрифт:
И страну на семьдесят лет накроет мрак однообразия!
Квитанцией такого состояния станут слова «лучшего друга» всех советских литераторов:
«Других писателей у меня для вас нет!».
И кстати, ознакомившись поближе с реальным положением дел – меньше всего я обвиняю его самого.
Отдельные немногочисленные светлые лучики вроде «Лейтенантской прозы», лишь частично смогут рассеять мрак бесконечных «производственных романов» эпохи «застоя».
РАПП организовали и были его главными идеологами такие известные (и не очень) писатели как Фадеев, Фурманов, Киршон, Либединский, Ставский. Всего же в его составе насчитывалось несколько тысяч членов. Печатным органом рапповцев являлся журнал «На литературном посту», идеологическая концепция развития литературы базировалась на лозунге «союзник или враг», основным направлением – психологический анализ изображаемых героев.
«Кто не с нами – тот против нас!», «Когда враг не сдаётся – его уничтожают!».
Именно такими принципами руководствовалась ассоциация, когда с одинаковой яростью нападала как на «ликвидаторскую теорию» Троцкого – в принципе считавшего невозможность «пролетарского искусства» (здесь я с Львом Давыдовичем совершенно согласен), так и на «попутчиков» – вроде Михаила Булгакова и, даже на таких «столпов» соцреализма как Максим Горький.
Генеральным секретарём этого литературного монстра был некий Авербах Леопольд Леонидович – личность довольно примечательная. Отец главы «пролетарских» писателей – владелец(!) пароходной компании на Волге, мать – сестра Якова Свердлова(!), а среди близких родственником – сам(!) Генрих Ягода.
Это именно Авербаха, Булгаков «обессмертил» изобразив в Председателе «МОССЛИТа» Берлиозе и злостном литературном критикане Латунском…
Достала видать эта гнида, великого русского писателя!
Среди «бессмертных» литературных трудов главы пролетарских писателей, числится лишь соавторство книги «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» – написанной через десять лет после описываемых событий, да редактирование «Истории фабрик и заводов». Зато, под его чутким руководством к тридцатым годам все прочие литературные объединения «по интересам» будут на голову разгромлены и, РАПП – став монополистом в литературе, сможет стимулировать творчество издавая буквально такие грозные указы: всем писателям «…заняться художественным показом героев пятилетки и доложить об исполнении распоряжения в течение двух недель».
Это – полная жоп…па, дорогие товарищи!
В конце концов, даже власти поняли весь абсурд происходящего и в 1932 году разогнали весь этот балаган сцанными тряпками, создав взамен «Союз писателей СССР». Однако, наш «герой» и здесь выкрутился-вывернулся – сперва участвовуя в организации его Первого съезда, а затем войдя в состав руководства.
«Его время» настанет лишь в 1937 году, когда Авербаху Леопольду Леонидовичу – злые сатрапы-палачи «намажут лоб зелёнкой» в одном подвале с его родственником и ещё одной невинной жертвой сталинских репрессий – Генрихом Ягодой.
После бессонно проведённой ночи, найдя и разбудив бессовестно дрыхнущего Гешефтмана, плотно позавтракал с ним и, уже за чаем спрашиваю:
– Миша! Расскажи мне про своих московских «дам сердца».
– …???
– Про ваши с ними «чувства» не надо – я приблизительно и в общих чертах про них знаю. Кратко и сжато в форме военного рапорта: кто такие, какие знакомство водят, чем занимаются и чем на жизнь себе зарабатывают?
Не успел он открыть рот, как уточняю:
– Про откровенных шлюх не надо – мне их «способы» заработка не интересны.
– А у меня и нет среди таковых знакомств…
– Не сомневался никогда и ничуть, в твоём моральном облике, мой юный вьюнош. Так давай, рассказывай!
Барон, вообще – молодец!
Действуя по волчьему обыкновению – не резать овец близ собственного логова, в Ульяновске он лишь поддерживал приятельски-деловые отношения с представительницами прекрасной половины. Может и имеется там у него какая-нибудь вдовушка для удовлетворений сиюминутных «низменных страстей», но широкой общественности про то было неведомо.
Впрочем, «моя школа» – это я его с первого же появления строго предупредил:
– Миша, смотри не наследи!
Попав же со мной в Москву это весной, он как с цепи сорвался.
По не совсем внятной для меня причине, Мишка предпочитает «крутить любовь» с женщинами – как бы не в два раза его старше. Может, таков был его первый интимный опыт ещё до нашего с ним знакомства, может он с меня пример берёт – уже в открытую живущего с Председателем артели «Красный трактир» Софьей Николаевной Сапоговой, старше меня нынешнего на…
Трепаться о возрасте женщины – самое последнее дело!
Мишка недоумевает:
– Зачем тебе это?
Строго взглянув, насупив брови:
– Ты давай бухти! А зачем и, вообще – нужно ли мне это, я сам «по ходу пьесы» решу.
Мишка пожав плечами «забухтел», а я его слушая продолжал размышлять…
– …«Паровозы надо давить пока они всего лишь чайники»! – задумавшись, вдруг произнёс я вслух.
– Не понял? – склонил голову вбок Мишка, прервав довольно живое повествование про свою очередную пассию.