— У меня есть доказательства.

— Могу ли я узнать подробности?

— Пока что нет. Будьте добры, приведите леди Гохорд. Считайте это приказом. 

— Хорошо, — Кио коротко кивнул. — Искренне надеюсь, что информация вашего источника подтвердится. Позволено ли мне будет ассистировать вам?

Тут я помедлил. С одной стороны, не хотелось никого посвящать в эту историю. С другой стороны, при ментальном допросе должен присутствовать сторонний наблюдатель. И дядя, как ни крути, был не самым худшим вариантом. Я бы предпочёл тётю Син, конечно… или Мука, которого, кажется, уже на полных правах можно называть дядей. Однако, история со скрытым от общественности ребёнком сильно повлияла на их позицию при дворе. Со временем это исправится, не сомневаюсь ни единой секунды; но меня волнует то, что здесь и сейчас. Конечно, ещё одним беспроигрышным решением была бы сестра, но я не хочу взваливать на неё ещё и это… да и боюсь представлять, как её “раб” повеселится за мой счёт, слушая, каким слепым идиотом я был. 

Так что Кио Ртутный — идеальный вариант. 

— Какую допросную вы предпочтёте? 

— Ту, что на минус семнадцатом уровне, — ответил я.

Кио пару мгновений всматривался мне в глаза, а после коротко кивнул. 

*

— Это произвол! — сказала леди Гохорд холодно, встав напротив меня. — Травля! Вы не имеете права приводить меня сюда и угрожать мне. Это драконий произвол!

— Вы так считаете? — уточнил я лениво. 

— Разумеется! — она надменно вздёрнула подбородок. — Мой несчастный муж уже перенёс весь ужас ментального сканирования из-за дружбы с иностранцем и ряда недоразумений. Мне казалось, что для нашей семьи этот кошмар окончен! Но вы снова вызываете меня сюда, ещё и вот так, безо всяких оснований. Или законы, написанные драконами, для самих драконов ничего не значат?

Я задумчиво смотрел на эту женщину. Была она красива (собственно, свою внешность Дайяна явно унаследовала от матери) и отлично умела себя держать. На мой взгляд, леди Гохорд была воплощением старой аристократии… и её загнивания.

— Не спешите бросаться громкими заявлениями, леди. Боюсь, у меня есть достаточные основания для того, чтобы обвинить именно вас в государственной измене, прямой лжи Трону и создании обстоятельств, угрожающих жизни и здоровью Императорской Семьи. 

По мере того, как я говорил, брови дядюшки Кио приподнимались всё выше. 

Ну да, тот ещё букет.

— Это нонсенс! — воскликнула леди Гохорд. 

— Правда? Значит, вы не привели под видом дочери во Дворец хищного фомора? 

Она отлично владела собой. Правда. Это то, чего не отнять у аристократов старой закалки: умения держать лицо. Но я увидел тень, промелькнувшую в глубине её глаз. И, судя по выражению лица Кио, он это заметил тоже.

— Ерунда! — отрезала она. — Уверена, это бредни чьего-то воспалённого сознания, не более. Вы не можете подвергнуть меня ментальному сканированию без реальных доказательств! 

— У меня есть показания вашей дочери, — ответил я. 

Она побледнела, но всё ещё попыталась выкрутиться:

— Что вы хотите от Дайяны? Тяжело говорить так о собственном ребёнке, но она не в себе. Подумайте сами: как фомора могла бы войти во Дворец? Это безумие!

— Тут мы с вами совпадаем: я тоже не знаю, как такое возможно. Но мне кажется, ваша дочь вполне в состоянии отвечать за свои слова, — ответил я с холодной усмешкой. — Если выяснится, что она мне солгала, то ответственность за происходящее здесь полностью ляжет ей на плечи. А теперь… сядьте в кресло, леди. Не заставляйте меня применять силу. 

Она задрожала; выдержка изменила ей.

— Нет! — закричала она. — Это ошибка! Это ложь! Помогите!..

Я поморщился и собрался встать, но дядя Кио опередил меня, легко скрутив женщину и пристегнув к креслу. 

— Ну что же, — сказал я. — А теперь начнём. 

Следующие несколько минут не доставили особенного удовольствия никому из присутствующих. Всё же, ментальный взлом — процесс весьма неприятный, с психологической и физиологической точки зрения в том числе. Именно потому существует так много ограничений вокруг его применения. 

Когда всё закончилось, леди Гохорд сидела, глядя расфокусированным взглядом в стену. И была готова честно ответить на любой мой вопрос. 

— Джезбет Гохорд, ты слышишь меня?

— Да, — ответила она чуть заторможенно.

— Скажи мне, правда ли, что полгода назад на Отборе фавориток твою дочь заменяла фомора?

— Да, это так.

Дядя Кио сдавленно ругнулся сквозь зубы. 

— Расскажи мне подробно, почему это произошло и что этому предшествовало. 

— Всё началось пять лет назад. Тогда выдался неурожайный год на полях, с островов занесли некую заразу, от которой полегли буйволы на фермах, соседи подали тяжбу на спорный клочок земли, банк отказался дать ссуду… Как итог, мы были разорены. Единственное, что оставалось нам — это признать себя банкротами и идти на сделку с промышленниками. Это было недопустимо для нашей аристократической чести. Потому-то я вспомнила о своей давней приятельнице, леди Элизавет. 

Ох уж эта старая добрая аристократическая честь! Работать или отдавать землю промышленникам в рамках Ошского договора им непозволительно и унизительно. А вот лгать, шпионить и торговать детьми — это да, это самое оно.

— К тому моменту Элизавет поднялась довольно высоко, — отметила леди Гохорд. — И я попросила её о ссуде. Но, разумеется, у Элизавет практически не было своих денег. Откуда они у любовницы? То, что она зарабатывала самостоятельно, почти всё крутилось в деле; содержание же её было полностью расписано. Она не могла дать мне достаточную сумму. Это мог сделать только премьер Тавельни. Но ему нужен был веский повод для такого решения. И тогда мой муж заявил, что придворная должность у него в кармане. И, получив её, он сможет быть для премьера полезен в ответ. Сделка была заключена, и мы удержались на плаву. Но мне было очевидно, что мечты мужа о придворной должности — лишь иллюзия самовлюблённого мужчины. И да, все его прошения были отклонены. А Элизавет стала намекать, что, если должности не будет, то нам придётся всё вернуть. С набежавшими процентами. Это была отчаянная ситуация, в которой у меня была одна надежда — Дайяна.