Воспользовавшись возникшим замешательством и тем, что остальные рыцари Веры также сделали пару шагов вперёд, Вилланова подошёл почти вплотную к дожу. Ваороне неотрывно следил за происходящим на кафедре и даже не повернул голову в сторону оказавшегося так близко к нему рыцаря Веры. Вилланова вынул из ножен на поясе длинный кинжал и левой рукой тронул за плечо дожа. Ваороне повернулся-таки, на лице его за считанные удары сердца сменилась целая гамма чувств. Сначала раздражение, потом удивление, после узнавание, и наконец то, чего ждал Вилланова — страх.

— Я же говорил, что найду тебя, — улыбнулся опальный торговый князь и всадил дожу кинжал в правый бок, метя в печень, — и нашей встречи ты уже не переживёшь.

Он ударил дожа ещё несколько раз. Ваороне не мог издать ни звука, кроме сдавленного сипения — Вилланова левой рукой сдавил ему горло. Мертвенная белизна растекалась по лицу дожа. Кровь из нескольких ран обильно лилась на пол. Ваороне содрогнулся в конвульсии и обмяк — и Вилланова так и не понял, умер тот от полученных ран или от ужаса.

— Довольно этой игры! — услышал Вилланова новый голос. — Тут успели прикончить вашего дожа, пока вы обменивались угрозами!

Опальный торговый князь, как и многие в соборе, завертел головой, отвлекаясь от столь приятного его сердцу зрелища, как подыхающий у его ног Ваороне, и увидел свободно шагающего через толпу человека в простом чёрном одеянии с кожаной тубой под мышкой. В этот момент человек отшвырнул её прочь и продолжил широким шагом идти по направлению к кафедре, где уже стояли приор и епископ.

— Неистовый приор рыцарей Веры, — голос человека в чёрном был полон сарказма, — боится размозжить голову этому фальшивому епископишке? Ты глянь на него, Рамиро! На его жирной роже написан грех симонии, чревоугодия и мужеложства! Да этот кабан же не пропускает ни единого смазливого служки. Мне не надо заглядывать в его жалкую душонку, чтоб увидеть эти грехи!

— Лишь Господь… — начал было епископ, но Рамиро перебил его.

— Этот человек прав, и ты, жалкий отягощённый грехами, не смеешь взывать к Господу. А теперь последний раз говорю тебе — отдай реликвию!

— Верно — отдай, — усмехнулся человек в чёрном, подходя прямо к вставшим плечом к плечу рыцарям Веры. — Может быть, уже закончим с этим фарсом — и прольётся кровь?

Рамиро не пришлось отдавать приказ своим людям — все рыцари, за исключением Виллановы, одновременно выхватили мечи и обрушились на человека в чёрном. Сам же приор по совету того же человека перешёл от слов к делу. Закованной в латную перчатку рукой он вырвал у скулящего от страха епископа шкатулку, куда тот успел спрятать реликвию. Вот только сойти с кафедры не смог.

Легион наконец показал — как он заслужил это имя. Стоило только рыцарям Веры броситься на него с обнажёнными мечами, он взмахнул плащом, обратившимся на краткий миг — не дольше удара сердца — чёрными крыльями, и из-под тёмной ткани в мир глянул Хаос изначальный. И тут же все те, кого за долгие годы связал Легион, кому проторил дорогу в полночь, осквернив собор, получили свободу.

Сотни бесов и демонов обрушились на рыцарей Веры и не только на них. Обезумевшие от гнева, терзавшего их в заточении, и боли, что причинял им пускай и осквернённый Легионом, но всё же полный Веры собор, они принялись крушить всё и всех без разбора. Зубы, когти, крылья, рога, копыта — всё было их оружием. Могучие демоны рубили людей кривыми зазубренными клинками, чья проклятая сталь пробовала кровь ангелов, проламывали черепа булавами, чьи навершия горели огнём Долины мук, хлестали многохвостыми плетьми, какие часто можно увидеть на фресках и витражах в храмах и церквях. В единый миг кафедральный собор Водачче обратился в Долину мук.

— Плечом к плечу! — выкрикнул привыкший командовать граф де Кревкёр.

Антрагэ и Мондави, чьи слуги успели вывести его супругу из собора, где воцарились хаос и паника, встали рядом с ним. Пистолеты Кревкёра выстрелили, повалив двух врагов — даже жуткие демоны Долины мук не устояли перед огнестрельным оружием. Ещё одного застрелил Антрагэ. Однако теперь у троих аристократов были только шпаги. Телохранители во главе с де Фуа пытались прорваться к ним, но стояли слишком далеко, им мешали паникующие, избиваемые демонами люди и чудовища Долины мук, жаждущие крови всякого, кого видели их пылающие диким огнём глаза.

Долго продержаться вместе аристократам не удалось. Здоровенный демон обрушил на них булаву, которую сжимал двумя руками. Все трое прыгнули в разные стороны. Антрагэ перекатился по полу, ничуть не смутившись тем, что тот залит кровью. Костюм Антрагэ и так был безвозвратно испорчен.

Антрагэ не собирался драться с этим чудовищем — теперь он понял, отчего предки в бою предпочитали боевые молоты и двуручные мечи. Его шпага и кинжал были для твари меньше чем зубочистками. Он бы и не заметил его уколов. Поэтому Антрагэ предпочёл убраться подальше от великана, скрывшись за колонной. Но там его поджидал мелкий бес, как будто соскочивший с фрески, украшавшей стену собора. Разинув полную острых зубов пасть, бес прыгнул на Антрагэ. Он оказался очень быстр, но Антрагэ обладал опытом и чутьём фехтовальщика, пережившего не один поединок. Барон лишь качнулся в сторону, не покидая своего укрытия, и бес пролетел мимо, впечатвшись в потемневший мрамор. Антрагэ не дал ему опомниться, всадив кинжал в спину. Бес задёргался и издох. Труп его начал быстро истаивать, исходя вонючим чёрным дымом.