Да, мне было хорошо. Нам было хорошо. Но ничто не длится вечно. Вот и в начале августа Маше пришлось возвращаться домой. Отец хотел с ней повидаться. Странно, но Маша практически не рассказывала о нём. Ладно, расспрошу её как приеду. Я хотел было ехать с ней, но мы подумали и решили, что небольшая и недолгая разлука будет только нам на пользу. Тогда я вспомнил разлуку на Новый год и нашу встречу. Да, я думаю это будет нам в плюс. Но как только Маша уехала, я должен был выдержать натиск со стороны родителей.

— Ты хоть думал головой? — строго спросил папа. — Это ведь преступление! Так сильно секса захотелось, что не выдержал нескольких месяцев?!

— Это не я. Это она захотела.

— А ты хоть и старше, но что-то не шибко умнее, да?

— Успокойся, — сказала папе мама.

— Мам, пап, мы любим друг друга. Она этого захотела и сказала мне. Этого хотел и я. Никто об этом не узнает, не бойтесь. Не переживайте за меня, а лучше поддержите.

— Да, сынок, прости нас. Просто это всё странно. Мы любим тебя и всегда поддержим. Просто вдруг она…

— Нет. Она не такая. Она — полная противоположность. Я не понимаю, неужели так сложно поверить в то, что сын наконец счастлив? Что его полюбила девушка небесной красоты и ангельских помыслов? Не все девушки такие, вы же знаете.

— Да, не все такие. Прости ещё раз. Я погорячился, — сказал папа. — Мы с мамой рады, что ты счастлив. И желаем тебе всего самого лучшего с этой девушкой. Мы видели, что вы без ума друг от друга. У неё гормоны и первая любовь, а у тебя первая любовь, да и к тому же ты романтик. Я давно не видел тебя таким довольным жизнью. Я рад за тебя, сын, — сказал папа и протянул руку. Я пожал её, и мы крепко обнялись.

Я побыл дома ещё пару недель и двинулся в Питер. Родители, как всегда, успели ко мне вновь привязаться и отпускали очень неохотно. Однако я успокоил их насколько это возможно тем, что в Питере я в надёжных руках. Усевшись на боковое сиденье в вагоне, я вспомнил как ехал в Питер два года назад. Да, два года прошло, и сколько всего изменилось. Если тогда я ехал за славой, то сейчас еду за любовью. Даже не за любовью, а к любви.

Маша вновь встречала меня. И вновь прыгая на меня от радости. Как же долго у нас длится конфетно-букетный период! Такое ощущение, что он может длиться вечно. И это здорово. Мы не устаём друг от друга, напротив, мы всё продолжаем наслаждаться нами. Короткая разлука действительно пошла нам на пользу. Мы соскучились друг по дружке. Мы соскучились по тому, чтобы ходить за ручку по Невскому, при этом целуясь у всех на виду и от души смеясь. Так что сейчас мы всё это навёрстывали. Получалось у нас замечательно. К сожалению начавшаяся учёба сократила время нашего времяпрепровождения, но почти каждый вечер мы были вместе. С Машей я и забыл, что могут существовать какие-то проблемы. Да и в самом деле, какие могут проблемы, если мы вместе и любим друг друга?

— Вань, тут такое дело, — сказала, нервничая Маша.

— Только не надо меня разыгрывать тем, что ты беременна, пожалуйста. Это уже не актуальная шутка, — сказал я.

— Нет, я не про это. И нет, я не беременна. Ну, насколько я знаю. Ладно, я не про это. Мой папа хочет встретиться с тобой.

— Что? Твой папа? Зачем?

— Я не знаю. Понятия не имею. Скорее всего просто беспокоиться за свою дочку. Вот и решил поговорить с её «ухажёром».

— Хм, а есть что-то, о чём я должен знать?

— Ну, могу лишь посоветовать быть аккуратнее. Он капитан полиции.

— Ну ни хрена себе! Офицер полиции! Значит я буду на допросе?

— Я не думаю. Да и не все ведь полицейские такие суровые.

— Ага, а ещё не все коррумпированные и не все подкидывают наркотики неугодным людям. Кхм, ладно, так что, когда он там хочет встретиться?

— Может завтра в шесть?

— Можно. А ты будешь?

— Не, он хочет встретиться с тобой лично.

— Чёрт, я уже начинаю бояться.

— Да не бойся, я сказала ему, что ты чудо. Да и ты же милашка, понравишься кому угодно. Вон, маме сразу понравился. В первый день знакомства, как только ты ушёл, она сразу сказала, что ты славный парень. Но оговорилась, что немножко староват для меня.

— Это точно, — сказал я, смеясь, — я же тогда был ещё и небритый.

— Ага, но когда я на следующий день сказала маме, что тебе 19 лет, она успокоилась. Так что успокойся и ты. Он тебя не тронет.

— Ладно, но бронежилет всё же следует прихватить, как думаешь?

— Дурачок, — сказала Маша и поцеловала меня.

Мда уж, встреча с отцом Маши. Жутко. Жутко от того, что встреча наедине. Мне было бы куда спокойнее, если бы поговорили вчетвером: я, Маша, её мама и папа. Ладно, разок поговорю и всё. В конце концов, мне ведь даже не нужно будет врать. Просто скажу, что мы с Вашей дочкой любим друг друга и не можем представить жизнь друг без друга. Вот и всё. А что ещё нужно?