Мы оба побежали обратно в ее покои так быстро, как только могли. Если по пути нам попадались несколько слуг, нас это не волновало. В комнате стояла тишина. Ленка лежала на кровати и выглядела мертвенно бледной.

— Наконец-то! — Грег вздохнул с облегчением. — Мы просто разговаривали, а когда я попытался дать ей отдохнуть, она настояла на том, чтобы проводить меня до двери. Она прошла всего несколько шагов, потом вдруг схватилась за живот и потеряла сознание. — Я последовал за двумя мужчинами, стараясь не мешать. Тривет оттолкнул Грега и стал осматривать Лизу.

– Что она ела сегодня? — Он повернулся ко мне, и когда я ответил, что как обычно — немного фруктов и сыра, он только кивнул головой и снова повернулся к Лизе.

— Грег, тебе нужно послать за доктором. Кто-то знающий должен осмотреть ее. А я нет, — прошептал он в сторону Грега, не обращая внимания на то, что Лиза только что открыла глаза.

— Мне не нужен врач. Я им не доверяю, — прошептала она, пытаясь подняться. Но сил у нее почти не было, и она снова легла. — Где Бран? — грустно спросила она.

— Ты забыла? Отец в Вильдаране, — ответил Тривет, слегка поглаживая ее по волосам.

— Почему так больно? — Заикаясь, она перекатилась на бок и попыталась свернуться в клубок, но ее собственный живот мешал. — Фрундор, пожалуйста, помоги мне! — Она шептала снова и снова, едва сдерживая слезы.

Тривет быстро откинул одеяло, и мы все увидели мокрую простыню. Наступившую тишину нарушил болезненный крик Лизы.

— Она рожает? — Грег в ужасе вскрикнул, а Тривет смог только удивленно кивнуть.

— Мы должны позвать на помощь! — Крикнул я, бросившись к двери.

— На это нет времени. Тривет, ты должен помочь ей. Здесь больше никого нет, — произнес Грег твердым голосом. Тривет по-прежнему не реагировал, тогда регент схватил его за плечи и сильно встряхнул. — Возьми себя в руки. Ты нужен Лизе! — Он крикнул ему в лицо, выводя из летаргии.

— Мой отец никогда не брал меня на роды. То есть, он говорил мне, что я должен делать, но я не знаю, смогу ли я это сделать, — начал заикаться он.

— Придется, — серьезно сказал я. — Скажи, чем мы можем тебе помочь?

Тривет покачал головой, затем выпрямился. Он снял пальто и закатал рукава рубашки.

— Мне понадобится чистая теплая вода, достаточно ткани и что-нибудь, во что можно завернуть ребенка. И нож, — перечислил Тривет. Он не добавил, для чего он ему нужен, и ни у кого из нас не хватило смелости спросить. Я побежал за водой, надеясь, что Грег тем временем позаботится об остальных вещах.

Когда все было готово, Тривет заставил Грега сесть на кровать, а Лизу держать в сидячем положении. Она сама была почти без сил, и нам потребовалось несколько минут, чтобы привести ее в нужное положение. Она пыталась помочь нам, но любое движение вызывало только боль. Она не кричала и не хныкала, но одного взгляда на то, как она кусает губы в кровь, было достаточно, чтобы я понял, как она страдает.

— Лиза. Когда наступят следующие схватки, ты должна попытаться тужиться. Грег будет держать тебя, а Самуэль будет помогать, надавливая на живот. Но ты должна попытаться помочь нам. Ты поняла? — Лиза только слабо кивнула в ответ. Казалось, она даже не заметила его слов. Свободной рукой она поглаживала живот, все время бормоча что-то нечленораздельное.

Я наклонился ближе, чтобы лучше понять ее. — Я не хочу умереть, — бормотала она снова и снова, усилием воли сдерживая слезы за веками.

— Тривет, не волнуйся. Я знаю, что ты сможешь это сделать, — неожиданно спокойно произнесла она. Затем ей пришлось сделать несколько резких вдохов. Возможно, чтобы прогнать прилив боли, которая не давала ей покоя. Когда она снова заговорила после этого, к ней словно вернулась та энергичная женщина, с которой я познакомился совсем недавно.

— И Фрундор поможет тебе, потому что он мой должник. Я не должна умереть, и мой ребенок тоже. Так начни, черт возьми, заботиться, Фрундор! Мне все равно, чего тебе это будет стоить, но ты должен помочь. Если ты хочешь получить законного наследника трона, то перестань, черт, дуться и сделай что-нибудь!

С последним словом она вскрикнула от боли, которую больше не могла выносить, и рухнула обратно в объятия Грега. Ее руки крепко обхватили выступающий живот. Слезы текли по ее лицу, и у нее больше не было сил притворяться, что ничего не болит. С каждым новым приступом боли она кричала все сильнее и сильнее. И каждый раз, по команде Тривета, я надавливал на ее живот, причиняя ей еще большую боль.

Затем, когда вокруг ее тела появилось голубое свечение, я чуть не вздрогнул от шока. Лиза пыталась тужиться почти час, но с каждой попыткой теряла силы. У нее уже не было сил даже кричать. Она просто продолжала кусать свои окровавленные губы и делать то, что говорил ей Тривет.