А позади, там, в конце прохода, образованного гостями, стояла женская фигура. Я так ясно увидела её, что рассмотрела даже лицо.

Рассмотрела и отшатнулась.

Ненависть.

Неприкрытая ненависть пылала в этом взгляде, а смотрела она... на меня.

Я увидела, как медленно, будто во сне, поднимается её рука, поднимается, двигается в характерном для мага пассе. И в следующий миг передо мной оказывается что-то большое, совершенно чёрное, и кроме этого большого и чёрного, я ничего не вижу.

Миг темноты, и то, что отгородило от меня весь яркий светлый зал, содрогается и падает.

И я вдруг понимаю, что передо мной стоял мужчина, который зачем-то закрыл собой. А теперь этот мужчина лежал у моих ног. И я с ужасом узнал в нём дубинушку Зуртамского. Бледного, с тёмными кругами под закатившимися глазами, с расслабленно приоткрытым ртом. Мёртвого Зуртамского.

Этого не могло быть! Нет, мой разум отказывался верить в это! В моих руках было приглашение, обычное такое приглашение на бал.

«Мы рады будем видеть Вас на нашем торжестве, посвящённом нашей помолвке», -золотые буквы на розовом кусочке тонкого картона с серебристыми голубями не оставляли сомнений в том, чему бал будет посвящён. Но я не мог поверить в другое - в имена, которые значились под этой избитой фразой: Вольдемар Делегрдов и Лиззи Арчинская.

Моя Лиззи? Помолвка с младшим князем?

Голова закружилась.

Не может этого быть! Моя Лиззи не может выйти за Вольдемара! Это какой-то бред...

– Мне доставили платье от модистки, и я уже его примерила. Ах, оно просто великолепно! Мы будем самой красивой парой на этом вечере, даже красивее жениха и невесты!

Я с трудом разобрал, о чём болтала Марая, лучась от счастья и предвкушения. Нужно было поддержать игру и я улыбнулся. Получилось неловко, будто губы никогда не знали улыбки.

Да, улыбаться не хотелось. Хотелось прокричать в это улыбающееся лицо: «Это ложь! Этого не может быть!», но я проглотил слова, рассматривая фамильные черты Делагрдовых на хорошеньком девичьем личике и размышляя о том, что же ей сказать. Орать точно не стоит. А осторожно выяснить, нет ли здесь ошибки, очень даже стоит.

– Это правда, что...
– я чуть не произнёс дорогого для меня имени - Лиззи, но вовремя остановился, проглотил его и задал вопрос правильно, - что твой брат женится?

– Пока это только помолвка, - Марая явно праздновала победу, только непонятно почему и над кем.
– Но, думаю, свадьбы долго ждать не придётся - Вольдемару весной ехать в Зоны, и лучше, чтобы он к этому времени уже был женат. Так папенька говорит!

Она сияла. И меня это раздражало всё сильнее.

– Вот как...
– протянул я, пытаясь сообразить, что же я делал неправильно.

А глупенькая княжна продолжала болтать, сияя, как новая монета:

– Она не смогла справиться с искушением. Не каждый день купеческую дочь князь замуж зовёт. Но мы можем себе это позволить. К тому же приданое за ней дают неплохое. Не так обидно.

Марая дёрнула точёной бровью и улыбнулась немного, самую малость, снисходительно. И мне пришлось отвернуться, засмотреться на низкие облака, чтобы не сказать ей гадость. Через несколько долгих мгновений я снова взглянул на сияющую триумфом девицу. Я полностью держал себя в руках и контролировал выражение лица. Спросил ласкововежливо: - Значит, сегодня?

Марая стрельнула глазками:

– Почему спрашиваешь?

– Не хотелось бы испортить твой праздник, оказавшись в не подобающей случаю одежде: надо успеть забрать фрак из дома.

– Успеешь, Эрих, - демонстрируя изящную линию плеч, Марая склонила голову к плечу. Все эти ужимки были знакомы. Может, всех, подобных Марае, барышень учит какой-то один-единственный преподаватель? А княжна у него, наверное, самая отстающая ученица?
– Всё состоится сегодня вечером. Хочешь, попрошу отца, чтобы он освободил тебя от занятий?

Она взглянула на меня кокетливо. Вкус этого вопроса был до омерзения неприятный. Интересно, кто я для неё, чтобы она, соплива девчонка, делала мне столь нелепые предложения?!

– Что?! Ты?
– я не сдержал гнева, и Марая перестала улыбаться и побледнела. Закусила губу, сглотнула, улыбнулась нервной, короткой улыбкой.
– За меня просить? Княжна, это насмешка?

В другое время я бы обошёлся с ней более деликатно, но, право, сил терпеть ещё и такое, не было.

– Ну что ты, Эрих! Что ты! Я просто подумала...
– она подняла на меня взгляд собачонки, что тявкнула на хозяина, а потом поняла, как оплошала.
– Извини, я... просто приходи на бал. Хорошо?