На внешне спокойном лице правителя невозможно было прочесть хоть какие- либо эмоции, и только Бьёрн видел, каким колючим на миг стал устремлённый на него взгляд дильфара и как нервно забилась у правителя кайгенов на виске синяя жилка.

Горд злился. Знать бы ещё почему.

– Что скажешь нам, Бьёрн?
– чуть наклонив голову, исподлобья взглянул на него Альфхил.
– Лёд ломал или грязь топтал?

Интересно, конечно, было знать, с какой такой радости именно Альфхил решил присоединиться к ории, но ещё интересней Бьёрну было увидеть реакцию дильфара на свой ответ.

Запустив руку в кадушку с тростянкой, он сжал кулак, с чавкающим звуком раздавив сочные ягоды над своей тарелкой. Алый сок густо залил белый блин, и Бьёрн, с довольной ухмылкой свернув его, запустил себе в рот.

– За здоровье эль-манны!
– мгновенно поднялись с мест эйтары Бьёрна, испивая шорк до дна и швыряя об пол пустые кружки.

Со звоном и треском билась посуда, осыпая осколками комнату, эйтары кричали: «На счастье!», а Бьёрн с Гордом неотрывно смотрели друг другу в глаза.

Оэн Эдерхейда - с холодным торжеством, а дильфар Сивельгарда - почему-то с затаённой тревогой.

– Не пожелаешь моей эль-манне здоровья и плодовитости, дядя?
– усмехнулся Бьёрн, первым нарушив затянувшийся между ним и Гордом молчаливый поединок взглядов.

Дильфар поднялся, отсалютовав оэну кружкой и, осушив её до дна, резко разбил.

– Я желаю тебе и твоей эль-манне счастья, Бьёрн, - спокойно произнёс Горд и уселся обратно на лавку.

– А остальные?
– Бьёрн обвёл насмешливым взглядом притихших оэнов.
– Что же вы не спешите пожелать мне счастья? Разве не за этим сюда приехали?

– Ты знаешь, зачем все здесь, - буркнул Орфрид .

Сидящий радом с Гордом Иден, напряжённо сжал кулаки, тревожно глядя на брата.

– Да нет. Понятия не имею, - пожал плечами Бьёрн, продолжая играть в игру «у кого первого сдадут нервы».
– Не припомню, что бы я кого-то из вас к себе на свадьбу завал!

– Ты привёл в Эдерхейд чужачку!
– отозвался Ингирд.

– Не в Эдерхейд!
– поправил его Торхи и с претензией посмотрел на Бьёрна.
– Ты привёл чужачку в Сивельгард! А значит, по нашим законам мы все имели право присутствовать на обряде! Связать вас узами должен был дильфар, а оэны всех долин пообещать ей защиту.

– А ты никак надеялся, что она возьмёт и вот так сразу от меня к тебе побежит?
– весело хохотнул Бьёрн.
– Решил счастья попробовать? А вдруг у вас с магичкой новый Хранитель получится?

– Таков закон, - нехотя вставил своё слово Лейдор.
– Мы все имеем право получить Хранителя. И это не из-за гордыни или зависти. Это наш шанс на выживание! Ты должен был подождать. Эринейка могла сделать выбор!

– Не могла!
– холодно и спокойно парировал Бьёрн.

– Если ты о договоре, то там написано, что земли, на которых находится Ситайя, переходит в наследство ребёнку чужачки, рождённому в браке с кайгеном. И при условии, что она доживёт до его совершеннолетия, - напомнил Орфрид.
– Мы все кайгены! Мы все заинтересованы в том, чтобы с головы магички волос не упал! Она могла выбрать любого из нас!

– Не могла!
– упрямо повторил Бьёрн.
– Потому что я привёл в Сивельгард не чужачку, а уже свою эль-манну!

– Брак по законам Эринеи недействителен, - встрял Торхи.
– А ты не оставил на женщине свою сатру* перед отъездом из Хель-Тери! Это все видели! Дильфар подтвердит!

Горд промолчал, мазнув по Бьёрну взглядом, в котором чётко читался немой укор: «Я же тебя просил!»

– Дильфар просто не знал, что я поставил сатру* на девушке гораздо раньше, - надменно ухмыльнулся Бьёрн, довольный эффектом произведённым на кайгенов после своих слов, - когда во время битвы в Хель-Тери девушку отметила моя магия. У неё по всему телу мои метки! И если вы так ратуете за справедливость, то закон эскатэры ещё никто не отменял! Я обязан был взять её в жёны! Я и взял! Но есть кое-что ещё...

Бьёрн поднял руку, демонстрируя всем собравшимся появившийся на запястье после обряда в эринейском храме символ.

– Такая же магическая отметина есть на руке у моей эль-манны. Нас с ней соединила магия! А это значит, если к ней прикоснётся кто-то другой - магия его убьёт!

А вот сейчас оэн Эдерхейда бессовестно врал. Проявившиеся магические символы, конечно, вызывали у него много вопросов и наталкивали на определённые мысли, одну из которых он только что озвучил, но наверняка Бьёрн этого не знал.