Первым его почувствовал Алекс. Вскочил на ноги, расплываясь в добродушной улыбке. Она окупала все потраченные кредиты — радовался омега искренне. И так же искренне ревновал. До этого момента. Девочка тоже обернулась, но в ее глазах мелькнули страх и обреченность. Раздражение вспыхнуло, как по щелчку — никто ее не волок сюда на аркане. И нужно думать, перед кем ты открываешь рот и что просишь.

Девочка встала, нервно оправляя мягкий свитер. Русая грива была забрана в высокий хвост, обнажая тонкую шею. Желание разукрасить ее отпечатками губ и зубов обожгло внутренности крепким алкоголем. Хрупкость Шерил дразнила до голодного рычания. Фарфоровая куколка, только говорящая и чувственная. Ожившая игрушка из коллекции статуэток матери. Была там одна похожая. Единственная, которую ему удалось сохранить.

— Идём, — кивнул девчонке, — Алекс, займись делом и прекрати лезть, куда не просят.

— Но я…

Мальчишка умолк под пристальным взглядом. Надул губы, как ребенок, у которого отняли конфетку, но спорить не стал. Умный парень. Только недовольство, закипавшее в крови, ослепило лазерной вспышкой. Быстро девчонка к нему подход нашла. Прислуга зубы сжимала, любовницы нервные срывы за бесплатно получали, а тут вдруг исключение нарисовалось. И это нихрена не здорово.

— Приятно было познакомиться, Алекс, — тихо попрощалась Шерил.

Омега забеспокоился. И этот напряженный взгляд — Марк знал его слишком хорошо. Пока он ездил по ушам лощеным мальчикам с портфелями и длинным списком полномочий, вплоть до права обезглавить бизнес, тихая мышка успела прогрызть норку совсем не в том направлении.

— Не приближайся к Алексу, — предупредил, как только оранжерея осталась за спиной.

— Хорошо, — пискнула Шерил.

Ее покорность не принесла удовлетворения. Только мозгокопания ему не хватало, но что-то бесило, как зудящий укус блохи под наглухо застегнутой формой. Или это нежелание сунуться к Тампильтонам и весь вечер провести с фальшивым оскалом на лице? Похоже… Нет, дело не в девчонке.

Малышка бежала за ним, соблюдая дистанцию ровно в несколько шагов. Чем ближе становилась ее комната, тем сильнее ощущалось беспокойство Шерил. Но ее запах… Чертовски хотелось прижать девчонку к стене и уткнуться носом в шею, вдыхая изменившийся аромат. Собственная метка проступала слишком отчетливо, добавляя безвкусному запаху насыщенности, меняя с нейтрального на приятный. И Марк не мог припомнить подобного ни с одной девственницей, побывавшей в его постели. Не проконсультироваться ли с Миллером? С другой стороны — каждый организм уникален, и реакции тоже разные. Запах одной, в противовес Шерил, слегка испортился, что сократило срок её пребывания в доме.

Опустив голову, девчонка проскользнула за ним в комнату и, едва только щелкнул замок, потихоньку отступила в сторону. Пусть побегает. Это охрененно заводит, особенно в контрасте с женщинами, готовыми падать на спину в любое время суток.

Пальцы быстро пересчитали пуговицы пиджака и рубашки. Пережиток прошлого — маленькие и твердые кружочки. Использование их в костюмах считалось хорошим тоном, но за время обучения в лагере он крепко привык к молниям и липучкам.

— Раздевайся, — бросил, не глядя, стряхивая с плеч рубашку.

Член давно по стойке смирно стоял, еще когда мышка едва переступила порог мышеловки. Раздражение исчезало под напором похоти, и запах Шерил был уже не просто приятен, он звал смять девчонку в крепкой хватке и резкими толчками утверждать свое право над ней снова и снова, потакая животному инстинкту обладать. Против него нет прививки или лекарства. Человечество постаралось на славу и само лишило себя возможности избавиться от созданного им монстра.

Но шорох одежды не спешил радовать слух. Шерил молчала, а он всей спиной ощущал пристальный взгляд. Стоило обернуться, как тут же глазки в пол опустила, но Марк успел заметить их блеск.

— В чем дело?

— Ни в чем. Я не знала, что у вас… татуировка.

Шерил смотрела под ноги, как будто он ее на постыдном поймал. Руки за спину, плечи напряжены — абсолютный контраст с гламурными и избалованными курицами из высшего общества… Мелькнувшая идея была настолько бредом, что даже желание ослабило хватку.

— Переоденься в платье.

Шерил вскинулась. Покосилась на шкаф, потом на него, но засеменила в нужном направлении. Тронула ручку, приоткрыла. Опять обернулась.

— Мне долго ждать?

Серый свитер очутился на полке, за ним джинсы. Круглую попку обтягивали простые трусики, и лифчик — по лямкам понятно — такие носят только девочки-подростки, у которых вдруг начала расти грудь. Нет, кружево на точеной фигурке смотрится куда лучше, у них тут не встреча закадычных одноклассниц-недотрог.

— Все снимай.

Светлые тряпочки упали на пол. А ему пришлось штаны расстегнуть — слишком беззащитной и напряженной выглядела ожившая фарфоровая статуэтка.