А теперь!? А теперь эта дура, вчерашняя крестьянка, а ныне — полусестра Ангела, треплется и треплется на публичном покаянии о мнимых и истинных своих грехах и о грехах своих непутевых родственничков, — сейчас время исповеди, и каждый перед началом Радения должен покаяться — во всем и перед всеми. Она говорит, лежа ничком в центре крипты, а я даже ее не слушаю — просто смотрю на эту дуру как на кусок мяса к концу затянувшейся осенней жирной загонной охоты, когда хочется чего-то постного и овощного, или вообще — поголодать.

И так тянет вырваться из объятий этой реальности! Ну, или просто уйти в загул — на сутки, на час, да хоть на 10 минут. Но как?!

Пиво из багульника и вереска не даст нужного эффекта, да и видеть старшего дознавателя в неприглядном виде младшие братья не должны.

Канабис? — Можно, но не сей час. Не сей час…

Секс? — Неплохой вариант, но сейчас ранняя весна, а потому и 20-дневный мартовский пост. Давным-давно, еще в прошлой жизни, слышал, что питание в старину было куда как полноценнее! Ведь средневековый крестьянин употреблял более 70 растений дикорастущих в природе. Бред, бред и еще раз бред! Только от большого голода можно прийти к выводам, что сныть, рогоза или папоротник и еще 30–40 прочих дикоросов пригодны в пищу. А весенний пост приобретает не только мистическое, но и вполне практическое значение — еще один повод, что бы не сожрать посевной фонд.

Нет! Конечно же мы не голодаем, в этом одно из важнейших преимуществ Ордена, но пост есть пост… А для мужчины перешагнувшего через полвека трудно сидя на умеренной овощной диете, с преобладанием кислой капусты, одновременно с куском жаренной телятины хотеть еще и бабу.

Сейчас бы я глянул какую ни будь комедию или слезливую мелодраму, но последний телевизор на этой планете с вонью и пшиком давно погас.

Но маленькая хитрость, та, которой я наловчился полвека назад, у меня все такие есть. Это мое собственное кино, мои воспоминания, которые от меня никуда не денутся…Да, кино это смотрено-пересмотрено по десятку раз, но тут я сам себе режиссер, способный менять угол зрения, погружаться в ощущения, запахи и полутона точек зрения.

Орден всесилен, вездесущ и многолюден — такой главный миф, который Орден распускает о себе.

А сейчас, стоя на коленях в крипте мы все его члены, суставы и сочленения — мы все тут равны — и братья и сестры, и легкое зерно и тяжелое, и проросшее. Так надо — очень вредно, когда схимник забывает что полубрат или послушник — это тоже часть Ордена, ну а послушнику тоже будет не вредно почувствовать себя частью чего то большого и цельного чем просто членом команды по чистке уборных или .

Тут в крипте, на воскресном бдении собрались практически все обитатели 7-й цитадели — послушники, полубратья, братья, отцы и схимники. Есть и полу-сестры, но их мало — беременным запрещено поститься, бдеть и тем более — Радеть.

Редко можно увидеть легкое зерно старше 16 лет, — и это понятно. Сроки жизни сейчас существенно меньше, а Орден не может позволить себе вкладываться в брата, который зажился на этом свете.

С точки зрения окружающих, я если не патриарх, то уж точно почти что старец. А еще — Я — тяжелое зерно. Проросшим, впрочем, мне никогда не быть. Конклав очень хорошо понимает, где мне не место, и я с этими ребятами согласен — каждому человеку свое место, а каждом месту — свой человек.

Теперь очередь Савуса — он начинает свою исповедь, и она проста и незатейлива, как у любого искренне верующего. А мой крутобедрый ангелочек, словно специально теперь колышется своими выпуклостями впереди.

Все! Больше смотреть на эту жопу у меня нет ни желания, ни сил, и я начинаю смотреть свое кино, свое прошлое. — Брату Домицию позволено медитировать и впадать в транс во время подготовки к Радению, вот он и впадает.

Женщина кричит на парня. Ее зовут Света, а парня Стасик. Стасик — это я. Правильнее сказать — им был я. Я был многими, теперь Я — это старший дознаватель Ордена брат Домиций, но в этой серии я пока все еще Стасик.

Стасик — думал, что он самый умный, и решил обмануть банк. Ошибка, не трагическая и пока что не смертельная.

Правда Стасик не учел, что его начальница, — грозная и въедливая Светочка, — однажды выйдет в субботу на работу, и задержится там, на день, а потом и на ночь. И все для того, что бы выяснить, что едва ли не пятая часть всех карточных проблемных кредитов, по которым у банка возникли проблемы с погашением, и долг по которым покрыла страховая компания, были выданы через подставных лиц одному единственному человеку. Ее подчиненному Станиславу Викторовичу Завизиону.

В принципе подлог не должен был всплыть вообще — проблемным долг бывал не более месяца — ровно столько времени было не обходимо для формирования дела и передачи его в страховую компанию по застрахованному риску невозврата, и получению возмещения закрывающего долг. И дела по проблемным, погашенным, а потому и «закрытым» долгам пылились в архиве.

А как острожный человек Стасик умел работать и мог надавить на настоящих, реальных должников, и те платили (кто мог, конечно). Как результат — в целом показатели проблемных кредитов по его филиалу были очень даже неплохие, пусть и не образцовые. Хотя и могли бы быть таковыми, но выделяться Стас тоже не хотел.