Их было несколько десятков — колбочек разного типа, на каждой индекс, означавший длинное название этой новой форме не-жизни, или не-материи — то ли вирус, то ли хим. Вещество. Но он точно знал, что ни ему, ни маме, ни той девочке содержимое не сможет навредить. Навредить напрямую, так правильно сказать. А раз так, то он и не убийца.

Не-жизнь колбы № 1 должна была кушать только некотрые типы изоляции проводов, Не-жизнь колбы № 2 — пластик бутылок, и так далее, и так далее. Их хранили тут как наработки их лаборатории, как памятник их попытке решить поставленную мега-задачу. И как задел на будущее. Их оставили тут в уверенности, что скоро настанет день, когда они понадобятся. Теперь этот день и наступил. Ему они и пригодятся.

Нормативы, регламенты, правила техники безопасности, — их он знал прекрасно. А потому и знал, как их обойти. Ему не спуститься с колбочками вниз, и не подняться на крышу. Но это ему и не надо. Небольшая охотничья рогатка вынута из кармана и первая колбочка отправляется в полет через маленькое вентиляционное окошко. Мощная принудительная вентиляция на несколько минут тключена, и поток воздуха не мешает маленькому грузу ракеткой возноситься вверх. Затем наступает очередь второй, третьей, четвертой …Они летят по крутой навесной траектории и падают далеко за оградой периметра, стукаясь о камни калифорнийской земли и разбиваясь вдребезги. Человек, отправивший их в полет счастливо улыбается — теперь можно не волноваться. Он вынимает свой коммуникатор.

— Мам, — голос негромок и умиротворен

— Да, сынок.

— У меня появилось несколько свободных дней. Помнишь, ты говорила, что давно хотел слетать к тете Беки, что живет во Флориде?

Получив утвердительный ответ, человек аккуратно закрывает крио-сейф и идет к выходу. Он счастлив.

Двенадцатью часами спустя самолет, в котором они с мамочкой летели во Флориду, разбивается при посадке. Все что капитан успевает сообщить наземным службам — это информацию о страшном смраде охватившем самолет, и о проводке, и обшивке, которые начали буквально на глазах за считанные часы превращаться в труху.

К тому времени старая ниггерка и ее умственно отсталая внучка тоже были мертвы: короткое замыкание, вызванное стремительным гниением изоляции проводки стало причиной не одного пожара.

То, что немногие выжившие нахвали Неделей смрада — началось.

Прошлое. Конец первого дня конца света

Небольшая комната в жилом комплексе Объекта № 127 и люди ее наполняющие. Разные люди — потому что они действительно были очень непохожими друг на друга, и разбивались на группки. Тут был и моложавый стройный китаец, сидящий чуть в стороне с мальчиком лет 12. И пожилой шарообразный толстячек с двумя девушками, возрастом лишь немногим старше мальчугана. И странная пара лет 40 — коренастый азиат, и женщина европейской внешности — эти держаться особо, по их позам, поведению, чувствлвалось, что он тут хозяева положения. И лысоватый мужчина славянской внешности, чуть испуганный или встревоженный, сидящий на двух чемоданах, и пытающийся успокоить своих — парня лет 16 и девочку на пару лет его младше. И все они были членами заговора

Макиавелли говорил, что любой успешный заговор должен увеличивать число посвященных лишь в самый последний момент, в противном случае он будет раскрыт.

Душой этого заговора были трое азиатов. Условно их можно было обозначить, как младший, средний и старший. Макиавелли они не читали, но умные мысли имеют свойство приходить в голову умным людям, а дураками эта пара точно не была.

— Все мы знаем для чего все тут собрались? — Вопрос, прозвучавший в комнате, был скорее риторическим, и толстячек продолжил. — Эксперимент, проведенный мною и коллегой Гутманом, — кивок в сторону мужчины с мальчиком, — показал, что примерно через 2–3 дня на Землю охватит некий катаклизм, причем всемирного масштаба, глобальный катаклизм, я бы так сказал.

— Песец. — Бросил реплику по-русски мужчина с чемоданами.

— Что? — переспросил, старик.

— Песец. Этически допустимая производная от слова pizdez. Означает, что все накроется женским половым органом. — Разъяснила ему китаянка особенности лексики местных туземцев.

— Ну, что-то такое и произойдет. Может произойти. Эту дату проверяли и другими нетипичным методами, и результаты были. ммм…странные и пугающие. — Старик сделал паузу, а потом продолжил. — С момента проведения эксперимента Гутмана-Фа весь проект Темпос переориентирован на переброску во времени по второму типу. Для молодежи объясняю — Первый тип — мы подбрасывали будильник и потом его ловили, за время полета — будильник не работает, время вокруг будильника замирает. Второй — мы просто бросали его вперед.

— Зачем? — Вопрос был задан по-русски, но старик его понял и ответил, — не только вы хотите жить. Сильные мира сего тоже хотят иметь запасной парашют в случае наступления того, чего, конечно же не может быть никогда. Поймите…ммм…простите, как вас корректно называть.

— Тэд или Эвард, как вам удобнее..

— Так вот, Тэд. Никто не хочет лезть в контур очертя голову, ни мы, ни тем более — они. Но, согласитесь, мы не знаем, что случиться через два-три дня, но согласитесь, если некий метеорит ударит по Земле, или микс испанки и эболы вырвется на свободу, вы ведь пойдете по пути меньшего риска. Не так ли?

— Да.

— Вот и они тоже. Никто не верит в то, чего, конечно же не может быть. Но если это произойдет, — а нечто уже происходит, об этом позже. В этом случае, стоит воспользоваться парашютом.

— Тогда почему тут никого нет, где служба безопасности, как мы прорвемся к модулю. И кто…

— Тэд. Разрешите Вам кое-что разъяснить. Первое, объектов, таких как этот не один, а целых 5, причем этот наиболее изношен в плане оборудования. Это не может не сказаться на надежности. Вы ведь не будете прыгать с изношенным парашютом?