Он ступал, рука скользила по стене, под ногами был сперва песок, а потом камень. Плотный, почти обработанный камень. Через некоторое время Эшери поймал себя на том, что идет уже не пробуя ногой поверхность, а так, как ходят по городским улицам. Да и в целом ощущения были схожими.

Желание снять повязку было невероятным, но Кот привычно окоротил себя — сколько таких невероятных желаний приходилось собственной рукой рубить на корню.

Он шел, придерживаясь рукой за стену, прекрасно понимая, что уже не в пещере — пещера осталась позади. А где?

А Темные Боги знают.

Кот остановился, когда рука провалилась в пустоту — пещера все же оказалось сквозной. Или нет? Не похоже, чтобы он прошел скалу насквозь — ни сухости, ни жара. Наоборот, воздух казался даже влажным. И пахло свежей травой.

Эшери торопливо сдернул повязку — и застыл. Перед ним была долина — самая настоящая цветущая долина. Небольшая — локтей в тридцать, но тут была трава, и даже, вроде бы, шебуршились какие-то насекомые.

А, самое главное — имелась небольшая природная чаша, до краев полная самым восхитительным напитком на свете — обычной водой. Должно быть, ее питал подземный ключ.

"Интересно, Маркиз там меня не потерял?" — подумал Кот, наклоняясь над чашей.

Стекло воды вдруг подернулось рябью и стало… зеркалом. Но отразило не Кота. Эшери узнал знакомые своды пещеры, зев, куда все еще лился непрерывным потоком едва терпимый солнечный жар — и безмятежно спящего паренька.

Он даже губами причмокивал. Такому доверию к жизни можно было позавидовать.

— Гуадлаахе, — шепнул Эшери. Сейчас ему было предельно понятно, как коренное население сумело так долго и так эффективно противостоять регулярным отрядам генерала Кая, отлично обученным, вооруженным и с магической поддержкой.

Здесь было их тайное оружие: система связи, а, скорее всего — не только. Наверняка и перемещения тоже. Про "соленые" и "пресные" двери рассказывал учитель магии — во времена, когда еще не научились отливать зеркала с анеботовым покрытием, через такие двери "ходили" не хуже.

Что ж, клад был найден демонски вовремя.

Алета набросила на плечи шелковый палантин яркого изумрудного цвета, глянула в зеркало, убедилась, что волосы в порядке.

— Аней, ты сможешь меня как-нибудь прикрыть, если дорогие родственники опять начнут искать моего общества.

— Главное, чтобы его не стал искать Его Величество, — отозвалась девушка, — с Геворами я справлюсь.

— Мне бы так, — вздохнула Алета, — старший князь меня выбешивает.

— Это потому, что он ваш родственник. Вы ждете от него чувств, которые должны проявлять родственники: любви, поддержки, понимания — хотя бы симпатии. А князь не проявляет ни одного из этих чувств, вот вам и обидно.

— Но почему он такой? — Алета с недоумением повернулась к Аней, повышенной в ранге до камеристки. — Я что, какое-то неприятное ядовитое животное или еще что-то похожее? Почему мне нельзя симпатизировать?

— А вы симпатизируете князю?

— После всего, что он сделал? — возмутилась Алета, — я что, мазохистка?

— А до того?

— До того он был мне совершенно чужим человеком, — Алета пожала плечами, — я ведь его в первый раз видела. Для симпатии нужны время и причины.

— Вот вам и ответ, — снисходительно улыбнулась Аней, — время и причины. Первого вам не дали, а со вторым — не вышло. Если бы жизнь повернулась по-другому, вы с князем вполне могли поладить.

— Это каким же местом она должна была бы повернуться? — озадачилась Алета.

— Ну, например, если бы вы полюбили его сына и с радостью вошли в его семью. К своим домочадцам князь добр и защищает их любой ценой.

— Хватит о князе, — отмахнулась Алета, — главное, что ты справишься.

— Если не придут с приглашением от Его Величества.

— Не придут. Император уже с утра отбыл зеркалом в войска, так что тебе не придется держать оборону против Верховного Главнокомандующего. Тебе стало легче?

— О, да! — присела в реверансе Аней. — Счастливо погулять.

При этом девушка "тактично" не заметила странного наряда графини: платья, которое пристало бы скорее служанке или бедной компаньонке, чем богатейшей наследнице Империи и невесте повелителя.

Дайкери ждала ее у каретных сараев. Она-то как раз не упустила случая разодеться в пух и прах, в ее довольно смелом, не по утреннему декольтированном наряде не хватало только перьев, чтобы сойти за бальный.

— А разве так можно?

— На закате за это не вешают, — отмахнулась Джайкери, — а нам нужно привлечь ко мне как можно больше внимания, чтобы тебя не заметили.