– В лучшем виде.

– Ну, так вот я давеча, приехав в охотничий дом, напился чаю с топлеными сливками, и мне что-то не то жжет, не то мутит.

– Так вы бы давно сказали! – воскликнул доктор, хватаясь за фляжку у пояса. – Садитесь. Сейчас я вам отпущу дозу. Садитесь на пенек. Вон пень.

– Да я и так.

– Садитесь, говорю вам. Я и сам сяду на кочку. Стоя нельзя. Никакого действия не будет иметь.

– А закусить есть чем? У меня ничего с собой нет. Я все в охотничьем доме оставил.

– А вот березовым листом. А не листом, так вон куст брусники виднеется. Пейте…

Доктор протянул стаканчик, наполненный из фляжки. Охотник, одетый тирольским стрелком, выпил.

– Ну, что чувствуете? – спрашивал доктор, наливая и себе стаканчик.

– Да пока еще ничего не чувствую.

– А вот сейчас почувствуете и велию радость, и взыграние сердца. Шестьдесят градусов, батенька, в лекарстве-то. Ваше здоровье!

Доктор выпил, сморщился, крякнул и прибавил:

– Закусывайте березовым листом-то, закусывайте.

– Нет, уж я лучше брусникой, – потянулся к кусту брусники охотник, одетый тирольским стрелком.

– А я так листиком… Не вредит. Пожую и сплюну. Ну, теперь на привале скрутить папироску, закурить, да и айда прямо на болото, – сказал доктор, вытаскивая из кармана табачницу.

Доктор и охотник, одетый тирольским стрелком, уже около часа бродили по кочковатому болоту, поросшему лозняком и ракитой. Попадались и оазисы осинового молодятника, перемешанного с мелким березняком. В сумках охотников по части добычи лежали только по три красных гриба. Доктор выпустил два заряда, якобы в ястреба, носившегося над их головами, и, разумеется, не попал.

– Вредная хищная птица. Она дичь распугивает. Надо ее уничтожать, – сказал он.

– Только это не ястреб был, – возразил товарищ.

– А кто же?

– Да так, какая-то птица. Ну, вот… Будто я по полету не знаю. Одно только, что очень уж он высоко летел. На таком расстоянии, само собой, убить трудно, но все-таки я его задел. Вы заметили, как он перекувырнулся в воздухе, изменил полет и стал опускаться?

– Да что вы! Ничего подобного не было.

– Ну, значит, вы плохо глядели. Да и где вам было видеть! Вы в это время свою собаку свистали. Нет-с, это ястреб, и большой ястреб. Я уж к ним в Тверской губернии пригляделся, когда стоял там с полком. Прехитрая птица. А видели, как он нападает на добычу? Словно упадет на птицу. Как камень упадет. Нет, это ястреб был. – Ну, будь по-вашему, – улыбнулся охотник, одетый тирольским стрелком.

– Да что вы словно ребенка меня утешаете. Конечно же, ястреб. Скажу вам более. По полету было заметно, что он сильно ранен и ему уж не жить. Наверное, где-нибудь околеет. Я уверен, что ежели нам пройти вон в ту сторону и побродить часок, то наши собаки даже найдут его.

– Ну, полноте.

– Хотите пари держать, что найдут? – воскликнул доктор. – Положительно где-нибудь в кустах околевает. – Ну, что за пари!

– Ага, боитесь! А я бы в лучшем виде на три рубля пари подержал.

Пауза. Прошли молча с четверть версты. Охотник, одетый тирольским стрелком, нашел еще красный гриб и спрятал его в сумку.

– А ведь нет дичи-то. Егерь прав, что сюда, вскоре после воскресенья, нельзя ездить. Воскресные охотники все распугают. Вчера воскресенье, и здесь, говорят, было такое сборище, что страсть, – сказал он.

– А все-таки я рад, что поразмялся и пропотел, – отвечал доктор. – И, наконец, все-таки не без дела. Я вредную птицу уничтожил.

– Опять про ястреба?

– А вы все сомневаетесь? Удивительно странный человек.

– Ну хорошо, хорошо. Чем бы дитя ни тешилось… Все-таки вы постреляли, ружье попробовали, а я и того нет.

– Так кто ж вам мешает! Жарьте в ворон. Тоже вредные птицы для дичи. Вы знаете, сколько они мелких выводков уничтожают! Вон две вороны. Стреляйте.

– Ну, что! Не стоит. Нет, я думаю здесь голубиную садку устроить… Сговориться человекам десяти, привезти голубей из города и устроить стрельбу в голубей на призы. Это очень интересно. Десять человек по десяти рублей сложатся – сто рублей. Половину на призы, половину на пирушку. А ежели набрать пятнадцать человек, то ведь сто пятьдесят рублей образуется. Нет, право, и устрою… Я сегодня же составлю подписной лист и передам его егерю. Вы подпишетесь?

– Смотрите, смотрите… Ваша собака стойку делает! – воскликнул доктор.

– Ах да… Действительно. Наконец-то кое-что попалось.

– Тише говорите.

Охотники приготовились и взяли ружья наперевес.

– Кому стрелять? – шепотом спросил охотник, одетый тирольским стрелком.

– Да уж стреляйте вы. Ваша собака стойку делает.

– Мне не хочется вас-то обидеть. Давайте уж вместе стрелять. Стреляйте и вы… Однако что же это?.. Смотрите, она уже что-то нюхает в кустах. Нет, это не дичь. – Нет ли барсуковой норы? Осторожнее, осторожнее подходите.