У меня очень мало времени. Сегодня я должна к вечеру уже приступить к операции. А для этого мне нужно рассчитать все до мелочей и быть готовой ко всем неожиданностям.

***

Уже поздний вечер, и люди собирались на представление цирка "Сине Окулис". Это тот самый знаменитый цирк Оскара, куда собираются люди из высшего общества, потому что сцены этого заведения правда устрашающее прекрасны и, главное, актеры выступают без какой-либо страховки. В том то и прелесть этих сцен.

Актер может умереть, совершив малейшую ошибку.

А что может еще заставить высокомерное эго аристократов дрожать в трепете? Конечно, смерть низшего класса!

На сегодня я была заместителем Оскара, который сам выступал в качестве клоуна. Больше всех ему нравилась именно эта роль.

Я надела строгий черным костюм, налепила усы и стала похожа на обычного джентльмена из высшего класса. На меня никто не обращал внимание, я запросто могла слиться с толпой. Часто моя незаметность помогала мне скрываться и наблюдать за нужными мне объектами.

Когда зашла в гримерную в поисках хозяина цирка, то наткнулась на переодевающихся маленьких мальчиков от шести до двенадцати лет. Их красили чудным макияжем, надевая странные разноцветные парики со странными вызывающими прическами. По-моему, это дрессировщики, судя по их необычным одинаковым нарядам. Я, конечно, понимаю, что это цирк, но они разве не слишком маленькие, чтобы справляться с этими опасными животными? В клетках я видела только крупных кошаков со слонами и всякими тварями.

Здесь летал запах косметики и легких ненавязчивых духов сирени. Сирень… Сирень любимый цветок алхимика.

А в стороне увидела и саму фигуру слишком высокого клоуна, который гладил волосы мальчику, улыбаясь ему, а его собеседник краснел. Парик Оскара был куда заметней остальных. Красный огромный кружок какой-то...

– Если тебе страшно, можешь не идти, - успокаивал ребенка директор.

Он правда понимающий человек. Если бы не его сломанная психика, все было бы прекрасно. Но сломанное однажды не починишь. Я встречала пациентов с похожими проблемами, как у Оскара, и всегда все случаи заканчивались плачевно.

– Здравствуйте, - обратилась я к Оскару, заставляя его отвлечься от ребенка. И улыбнулась, видя его глупо разрисованное лицо с разорванным ртом и нарисованным красным носом. У него лик и так был бледен, но сейчас он еще бледнее из-за белой краски.

– Видишь?
– привлек он внимание мальчика.
– Одно мое лицо заставляет людей улыбаться, - мальчик тихо захохотал.

При этом его челка сдвинулась в сторону и неожиданно для себя увидела уродливый шрам на половину его лба и шеи и заволновалась. Он где так мог упасть? Просто ужасный отпечаток на коже...

– Мальчик, что у тебя с лбом?
– шокировано прошептала. Это не обычный шрам, который бывает у озорных детей, это гораздо хуже. Ему что, пытались голову отрезать?! Почему-то я сразу заподозрила в этом Оскара, ведь он ответственен за этих детей. Естественно, что я сразу присела и, подняв челку мальчика, начала внимательно его осматривать. Ране много лет и, похоже, она была очень глубокой.

– Что-то не так, Смит?
– он использовал мое поддельное мужское имя, чтобы наверняка меня не выдать. Я дотронулась до неровной кожи, а ребенок вздрогнул, шипя и отходя от меня, обнял ногу Оскара, намереваясь заплакать.

Я запаниковала, не хватало мне еще, чтобы дети меня боялись.

– Что такое, Дэвид?
– осторожно спросил он подчиненного, а тот лишь молчал, со страхом глядя на меня.

Но я ведь ничего не сделала, только осмотрела шрам…

– Я боюсь...
– мальчик задрожал, сильнее стискивая в объятиях ногу Оскара.
– Я боюсь...

– Ты боишься Смита?
– задал вопрос Назе, тоже слегка опешив от такого поведения своего подчиненного.

– Мой шрам. Я боюсь шрама… - прошептал ребенок совсем тихо-тихо.

– Смит, что случилось?
– обратился он уже ко мне, я встала на ноги, чуть изумленная реакцией дрессировщика.

– Я просто осмотрел шрам, - ответила я, пялясь на ребенка. Этот малец даже не соизволил посмотреть мне в глаза, крепко зажмурив их и обнимая ногу Оскара, словно она его спасательный щит.

– Дэвид, что тебя так напугало в этом?
– спросил Оскар, гладя на макушку мальчика.

– Эти шрамы... я получил, когда сожгли мою деревню вместе со всеми взрослыми...
– по его щекам начали течь прозрачные капли из глаз. Подчиненный блондина смотрел уже в пол, словно чего-то сильно боялся прямо сейчас.