Шрифт:
Вот же чертовка. Играет со мной… Мне это по душе.
– Ты больше не смущаешься.
– А надо? После того как я пощекотала пятку Темному Богу и бесстыдно позволила себе подглядывать как он моется, смущение как рукой сняло, – улыбнулась еще шире. Ну как тут не улыбнуться в ответ?
– Что еще тебе нравится, – шепнул в ухо, а после принялся целовать шею, слегка покусывая и вырывая из нее тихий стон. Рука, пробравшись под платье, огладила гладкую ножку девчонки. Холодная и не естественно бледная, словно река забвения. С ней я действительно забывал, кем я был на самом деле.
Но будь неладен этот страх, который снова окутал меня и сковал будто цепи.
– Я же говорил, я не сделаю тебе то, что тебе не понравится, – поспешил ее успокоить. – Прекрати меня бояться, я же тебя не принуждаю. Просто позволь себе насладиться. Но если скажешь прекратить, я прекращу.
– Но я и не боюсь! – возмущенно воскликнула она, а я, воспользовавшись сменой её эмоций, умело скользнул по нежным губам и углублялся, не торопя, останавливая время.
– Ты вся дрожишь… от страха, – заключаю смело, обрывая поцелуй.
– Мне просто холодно.
– Знаю один хороший способ, чтобы согреться, – поиграл бровями, а девчонка смущенно утыкается лбом в мою грудь и посмеивается.
– Потом расскажете о нем. Сами сказали, что надо собираться на бал!
Нехотя разнимаю объятия, и поднимаюсь с постели, окидывая помявший вид маленькой. Но даже такая она была чертовски сексуальной и привлекательной в моих глазах.
– Льдинка, только веди себя хорошо на балу. Иначе придется тебя наказать.
– Как? – выдает заинтересованно без капли страха и мне это нравится.
– Очень горячо. Обещаю, будешь таять, – благоговейно шепчу ей в ответ.
Глава 42
Почему вы такой не одетый, – выдаю, глядя на Агросса. Его массивное тело было окутано в ткань кровавого цвета. На ногах сандалии, а на запястьях золотые браслеты. Вот и вся обмундировка на красную дорожку? А вдруг вторжение? А он в одной тряпке!
Взгляд упал на руки Бога. Те были украшены странными символами, от кистей до самых плеч. Но как только я подошла ближе, поняла, что это шрамы в виде знаков, которых раньше не было. Совершенно завороженная, я притронулась к его руке, растеряв все правила приличия наверно еще тогда, когда подсматривала за тем, как он принимает водные процедуры.
– Я думал, ты меня будешь звать «мой господин», – напоминает он мне, хотя мы вроде бы сошлись на неформальном общении.
О Хаос! Это вообще уму непостижимо, я, да еще и тыкать Богу! «Мой господин» и вправду звучит правильнее со стороны того, что я смертная. Но мне что-то не хочется и так его называть.
– Вот ещё! – Отвернулась, сложив руки на груди. Все-таки язык не поворачивается.
– Считаешь мне надо одеться? – шепчет мне в макушку, взгромоздив свои руки на плечи. И от его прикосновения, мне сразу становится тепло и спокойно. Я не понимала, почему мне постоянно холодно, но стоит Богу коснуться меня, мне сразу же становилось тепло, а порой чрезмерно жарко. В зависимости от того, где именно он меня касается.
– Да, – отвечаю не смело.
– Почему?
– Неприлично на праздник приходить в таком виде! – резко оборачиваюсь и треплю кусок ткани, что еле прикрывает его грудь.
Да он же почти голый, словно из купальни только что вышел и накинул на себя банное полотенце, что первое попалось под руку!
Но все эти его мускулы так и притягивали взгляд и даже небольшое количество шрамов не портили его тело. А даже наоборот. В моих глазах он выглядел еще более мужественно и сексуально. Хоть стой, хоть падай, но слюну уронишь обязательно. Еще и поскользнёшься на ней, если, кончено не захлебнешься до этого.
– Ты даже не подозреваешь, в каком виде будут остальные. Так что я целомудренный жрец на фоне остальных. Про тебя вообще молчу. Будешь самая одетая на торжестве. Не хочу, чтобы ты притягивала к себе внимание жадных демонических взглядов.
– Вот и я не хочу, чтобы на вас таращились!
– Ха-ха-ха, маленькая ревнует?
– Ничего я не ревную, – снова отворачиваюсь, сложив руки на груди. Переняла жест от мачехи. Та тоже все время так делала, если ей что-то не нравилось, и отец сразу же на ее капризы изволил благоволить.
– Плохо будет, если проснется мой изголодавшийся монстр, – нависнув позади, он обнял меня и, склонившись к шее, неожиданно прикусил мочку уха, слегка оттягивая её. А потом облизнул. По шее прошелся горячий язык, оставляющий после себя ледяную дорожку, и все вокруг остановилось для меня в этом мире, пока я падала в бездну новых ощущений. Сама не заметила, как поддалась ему и запрокинула шею, открывая для него больше места. Поцелуи были нежными, а горячее дыхание, что касалось моей кожи, согревало. Возможно, такие касания были бы едва ощутимы для любой другой, но не для меня. Внутри моего тела что-то сильно дергалось. Словно сила, которая желала лицезреть Бога воочию. Или же монстра…