— Ах, — глаза существа расширились. Жуть прильнул к ней, сжал ее предплечье. — Спасибо, милая. Так намного лучше.

— Это меньшее, что я могу, — ответила она. — Ты же хочешь раскрыть тайны моего королевства. Я навеки у тебя в долгу.

— Эти тайны ты должна была знать всю жизнь. Но твоему отцу нравится все держать под рукой. Даже тебя, милая.

Даниэлла не ответила. Она смотрела на сияющие стены и гладкие поверхности, видела их отражения. Красивая женщина-человек. Жуть в шрамах и без рогов.

Они очень отличались. Но она ощущала себя безопасно с ним. Хоть она была глубоко под землей. Хоть он мог убить ее, каким бы старым ни был.

Странно было ощущать себя безопасно в самом опасном месте ее королевства.

— Знаешь, — Жуть повернул их в другой коридор. — Быть Жутью не так плохо.

— Разве? Раньше вы были людьми. У вас нет воспоминаний. Вы не помните, была ли у вас семья, друзья и занятия. Вы ничего не помните о том, кем были раньше.

— Верно. Но мы создали жизнь вместе. Тут. И это место красивое.

Она смотрела на тьму и тени. Она слышала капли воды и хлопанье крыльев летучих мышей.

— Вряд ли я в это верю.

— Может, со временем ты увидишь красоту моего дома. Но я не буду торопить, принцесса. Все должны понять этот мир в свое время.

Она обдумывала это. Они замедлились еще сильнее, и она остановила Жуть.

— Прошу, отдохни минутку.

— Все хорошо. Я могу продолжать.

— Нет. Ответь мне на пару вопросов, — она врала. Она видела, как тяжело было идти древнему существу. Он дышал с хрипом. Его ладонь на ее предплечье дрожала. Казалось, он вот-вот упадет.

Она опустила его у стены и помогла присесть. Хоть она устала бы еще сильнее в таком положении, он выглядел удобно.

— Лучше? — спросила она.

— Намного. Задавай вопросы. Нам еще далеко идти.

Даниэлла не врала про вопросы. А теперь она могла их задать.

— Для начала, как мне к тебе обращаться?

Жуть усмехнулся.

— Сказочник.

— Хорошо, Сказочник. Как люди стали Жутями?

Он поднял руку. Мох в ее руке озарял когти.

— Это не сделает один порез. Но отпечаток ладони, пять вонзенных в плоть когтей, могут сделать человека Жутью.

— Почему людей обратили?

— Одних от мести. Других на войне. Кто-то хотел быть Жутью, чтобы не голодать в поле.

Даниэлла покачала головой.

— Народ Холлоу-хилла всегда процветал. Никто не голодал, еды много.

— Ах. Много еды. Но разве ее давали нуждающимся?

— Да, — ответила она.

— Ты видела еду в руках голодных?

Нет. Но ее отец знал, что людям нужна еда, он не дал бы им страдать. Так он всегда говорил ей.

Она с тревогой опустилась на камень рядом с Жутью.

— Как так? У нас много еды. Я видела запасы.

— Холлоу-хилл постоянно торгует. Люди голодают, а еда становится деньгами.

Она не хотела верить в это.

Ее королевство всегда процветало. Люди могли пожаловаться. Никто не терпел бы страдания.

Но она мало знала о своем королевстве. Даниэлла испытала их мучения, потому что теперь стояла в мире, о котором никто не знал.

Сколько людей в Холлоу-хилле знало о существах под их ногами? Никто? Или были те, кто боялся существ из земли?

Она отклонилась на ладони и смотрела на древнее существо.

— Ты говоришь, что все, что я знаю о своем королевстве, — ложь.

Он глядел на нее.

— Не все, принцесса. Но тебе рассказывали не полную правду, а порой скрывали правду, — Жуть попытался встать, но замер, и Даниэлла помогла ему. — Еще несколько шагов. Эти старые кости выдержат.

Они шли в тишине, хотя она пыталась говорить с Жутью. Но он молчал.

Наконец, он остановил ее в конце туннеля. Кто-то собрал камешки друг на друге, создав стену, напоминающую обвал.

— Тут безопасно? — спросила она, глядя на камни, словно они могли вот-вот упасть.

— Да. Это место для поклонения.

Она не думала, что Жути верили в богов или мифических существ.

Она должна была понимать. Они были благородными, талантливыми. Конечно, у них были боги.

Но каменная стена?

Даниэлла склонила голову, пытаясь понять, что видел Жуть. На стене был узор? Она подняла мох выше, но видела только силуэты.

Может, они поклонялись просто стене. Она понимала значение. Может, это была угроза обвала, и они должны были ценить каждый прожитый миг.