Ей хотелось прикорнуть, вздремнуть хоть немного, и она, пользуясь тем, что на кухне была толчея, ускользнула и прокралась в зимний сад, который был закрыт от посторонних. Опасности, что сюда направятся гости, не было никакой, Корональ тоже вряд ли вздумает насладиться прогулкой под сенью экзотических деревьев. Поэтому тут можно было расслабиться ненадолго и отдохнуть.

Нова хорошо знала зимний сад, и свое любимое местечко у нее было, заросшее мягкой низкой травой. Раньше в эту ложбинку у корней дерева, выстеленную словно бы зеленым бархатом, она помещалась вся и спала, словно в постели, а теперь она еле-еле смогла устроиться там, подтянув колени к груди, свернувшись калачиком. Об этом тайном местечке не знал никто, и раньше случалось, что она пряталась там, а ее искали всем двором, сбившись с ног.

Но на этот раз ее обнаружили слишком быстро. Нова не успела понять, спала ли она, или только что закрыла глаза, чуть задремав. Но из объятий сна ее вырвала чья-то рука, коснувшаяся ее слишком жадно, слишком страстно, оглаживая, как нечто вожделенное, долго недосягаемое, но вдруг чудом ставшее доступным.

Нова подскочила испуганно, озираясь, потирая глаза.

Над нею стоял Корональ, молча рассматривая ее, и Нова испугалась, думая, что он в негодовании накричит на нее, а то и схватит, потащит на расправу, или швырнет слугам, чтобы они утащили ее на кухню и там надавали тумаков, но Корональ не спешил взрываться гневом. Его губы подрагивали от сдерживаемых чувств, и видно было, что Корональ сердится — или же недавно сердился, припоминая что-то нехорошее, недоброе, и гнев еще не до конца покинул его.

— Ваше Величество, — испуганно пискнула Нова, спешно поднявшись, натянув платье на колени — и тотчас опустившись у его ног в глубоком поклоне. Сердце ее заходилось в бешеном ритме, Нова думала, что задохнется от страха и волнения те несколько секунд, что длилось молчание. — Как… как вы нашли меня?..

— Я всегда знал о твоем тайном убежище, — произнес Корональ, заложив руки за спину. Он словно опасался, что они предадут его, не вынесут — коснутся Новы еще раз, так же жадно и страстно, выдавая его желание. — Я следил за тобой. Раньше. Давно.

Его слова были мучительны, потому что безжалостная память снова кидала Нову туда, в прошлое, где она не была униженной служанкой, а Эллиан — озлобленным Короналем. Тогда они оба с интересом и с симпатией присматривались друг к другу, и влечение было чистым, волнующе-острым, обжигающим. Оттуда он вынес знание о ее тайном убежище и напомнил ей, что никогда не выдавал ее, хотя точно знал, где искать… Теперь Нова не знала, чего ожидать от тревожно молчащего Короналя. Зачем он вообще последовал за нею, зачем разбудил? И будил ли, или его прикосновение только приснилось ей?

— Что вам угодно, Ваше Величество? — так же тихо и покорно произнесла Нова, не смея поднять глаза на Короналя. Она смотрела вниз, на траву, примятую серыми замшевыми сапогами Короналя, на белые и синие шелка его одежд, касающиеся земли, и слушала его прерывистое дыхание.

— Я хочу, — дрожащим от сдерживаемого гнева голосом произнес Корональ, — чтобы ты сказала мне правду.

— Какую же правду вы хотите услышать, Ваше Величество? — шепнула Нова. Она, наконец, осмелилась поднять взгляд и встретилась глазами с его, в которых отражалась ярость разбушевавшегося океана.

— Я не хочу слышать ни долгих объяснений, — дыхание Короналя было тяжелым, учащенным, словно волнение тоже душило его, и он из всех сил старался скрыть это, — ни оправданий. Я хочу знать, да или нет.

— Что, Ваше Величество?

— Я хочу знать, участвовала ли ты в обмане, — грубо произнес он, опуская взгляд вниз, и Нова поняла, что отпираться бесполезно. Он смотрел прямо на ее туфельки. — Хочу знать, да или нет. Ты ли была вместо Прекрасной на танце, отвечай — да или нет.

Нова обмерла от ужаса.

— Но, Ваше Величество… — пролепетала она, и Корональ упрямо мотнул головой, зажмурился, на щеках его расцвел пунцовые пятна от стыда, и Нова поняла, отчего он злится. Оттого, что ласкал ее. Оттого, что обещал превратить ее жизнь в ад, но при первом же соприкосновении подарил ей особую ласку, которой не удостаивались даже его наложницы.

— Я ничего не хочу слышать! — выкрикнул он, яростно ударив кулаком о высокую белоснежную вазу, отчего та пошатнулась и рухнула, рассыпалась на звонкие черепки и комья жирной черной земли. — Негодная девчонка… ты что, подумала — Короналя можно обманывать?!

— Я так не думала!..

— Но ты сделала это!

— Меня заставили, меня принудили!

— Нет такой вещи, которая могла бы человека заставить обманывать, если он не хочет!

— Мне грозили смертью!

— Даже угроза смерти не может сделать из человека лжеца, если он того не хочет! — яростно взревел Корональ. Глаза его сделались черным, как грозовое небо, налитое водой, готовой пролиться на землю, он подскочил к Нове, больно ухватил ее за плечи, и девушка сжалась от ужаса, потому что ей казалось, что ледяное дыхание смерти уже касается ее лица. — Признайся: ты хотела обмануть меня и выставить дураком?.. Хотела посмеяться?