На последних словах голос мальчонки слегка сорвался, и он шмыгнул носом, пряча подступившие слезы.

– Еще у меня было два старших брата и младшая сестра. Все они того, съедены… Я в палисаднике был, ягоду для матушки собирал.

Макс хотел было продолжить рассказ, но внезапно осел на ступенки крыльца, и зарыдал в голос. Горячка боя прошла, и до мальчика начало доходить, что он всех потерял. У Лиссы волосы на затылке зашевелились от осознания ужаса, развернувшегося перед глазами парнишки. Девушка подошла к Максу, присела рядом и порывисто обняла, поглаживая его по макушке. Ничего не говоря, просто давая мальчику выплакать свое горе.

Гивен и Дамьен тоже застыли рядом – первый в солидарности с Лиссой, второй же не понимая как на это реагировать. Такое поведение игрового персонажа он встречал впервые и явно не был готов принять то, что программа может выражать подобные чувства.

– За что они так? Что мы им сделали? – сквозь слезы спросил Макс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Кто? Аморфы-то? – уточнил Гивен. – Макс, они просто тупые машины смерти, им не важно, кто перед ними – их задача стереть из реальности заданный объект. В данном случае объектами стали все живущие в Фёрстариме.

– Вы так говорите, будто бы у них есть хозяин, – размазывая грязь по щекам, неверяще ответил Макс и сделал попытку избавиться от объятий Лиссы. – Мы ведь всегда чтили Источник, ни одного ритуала Благодарения не пропускали! И вот его благословение? Смерть?!

Девушка спокойно отпустила мальчика и тоже поднялась вслед за ним. Макс выглядел собранным, сконцентрированным и невероятно злым – будто бы истерика очистила его от горестных переживаний, оставив лишь негодование и неприятие произошедшего.

– Хозяева, у этих тварей есть хозяева! – зло сказал Мастер, и Лисса с удивлением посмотрела на него. – И это был не Источник. Видишь ли, малыш, наш мир не совсем то, чем кажется.

И Гив, не таясь, попытался объяснить Максу всю суть Первого Цикла. Сказать, что мальчик был ошарашен – ничего не сказать. В широко распахнутых глазах плескался то откровенный шок, то неверие к этому большому странному дяде и истории, что он рассказывает. А уж когда Мастер перешел к теме разработчиков, как создателей Источника, Макс и вовсе возмутился. Ну не мог он, всю свою жизнь верящий в благодать единого Божества, принять, что это всего лишь прописанная кем-то ветка поведения.

– Но не это самое шокирующее, наш юный друг! – Гивен приподнял вверх указательный палец.– Судя по твоему состоянию, ты не являешься частью программного кода этого мира. Отсюда я делаю вывод, что либо ты «залетный» из других циклов, либо глюк системы, либо такой же живой человек, как и наша подруга. Но последнее маловероятно. Авелисса попала сюда, потому что работала с игрой. Навряд ли разработчики привлекали к проверке игры таких маленьких сотрудников.

– Я помню практически каждый день своей жизни тут, все дни рождения, каждый куличик матушки или затрещину от бати, истерику младшей сестренки или гулянки старших братьев! – упрямо мотнул головой Макс. – Я не могу быть таким же как она.

– С этим можно поспорить, – вступила в разговор Лисса, до сих пор обдумывающая свою догадку. – У тебя очень странная и редкая особенность глаз, Макс. Такая аномалия была у моего друга, мы с ним вместе тестировали игру. Он пропал полгода назад и больше не выходил на связь.

– Ты думаешь, что Макс – это твой друг? – удивленно развернулся к девушке Дамьен. – Но тогда почему он ничего не помнит и вообще вот так выглядит.

– Возможно, это зависит от загаданного Источнику желания? – не дав ответить Лиссе, вмешался Гивен. – Ты не помнишь, твой знакомый близко подобрался к центру?

– Последний наш разговор как раз и был о том, что ему остался последний Цикл, – покусывая губы, произнесла девушка. – Я процентов на семьдесят уверена, что Макс – это и есть Алексей, просто здесь он начал жизнь с нуля.

Троица молча уставилась на Макса, будто ожидая от него подтверждения своей теории.

– Да чего вы все на меня вылупились? – психанул парнишка. – Не знаю я никого Алексея! Говорю же – с рождения живу тут, ни о каких разработчиках, аморфах, игроках и прочей ереси в жизни не слышал!

«Еще чуть-чуть, и его снова накроет волна истерики» – подумала Лисса и притянула мальчика к груди. Поглаживая по спине, она приговаривала:

– Я понимаю, малыш, столько на тебя свалилось за один день. Никто, слышишь, никто ничего от тебя не требует и не ждет. Мы все хотим тебе помочь. Давай ты пойдешь с нами до следующего поселения, и там мы найдем тебе новый дом?

– Бросить меня хотите? – зло прошипел Макс и вывернулся из объятий. – Не надо мне вашей заботы, я теперь сам по себе.