Илейн представила себе зеркало, и оно моментально пред ней появилось, отражая ее образ в плате из зеленого шелка с высоким воротом, украшенным серебряной вышивкой по лифу, с большими изумрудами в ушах и камнями меньшего размера в золотых кудрях. Она заставила изумруды из прически исчезнуть и кивнула. В самый раз для Дочери- Наследницы, но не слишком вызывающе. Здесь нужно быть очень осторожным со своим воображением, а то может случиться... Ее скромное зеленое шелковое платье превратилось в обтягивающее тарабонское платье, затем в почти прозрачные шаровары Морского Народа с босыми ногами в придачу к тяжелым золотыми серьгам, кольцу в носу и цепочке, полной медальонов. На ее руках даже появились темные татуировки. Кроме того она оказалась без блузы, также как Ата'ан Мейр ходят в море. Покраснев, она торопливо вернула все как было, затем сменила серьги с изумрудами на простые серебряные кольца. Чем проще воображаемая вами одежда, тем проще ее сохранять.

Разрешив зеркалу исчезнуть, ей просто было нужно перестать о нем думать, она взгялнула на строгие лица наверху.

– Женщины приняли трон такими же молодыми как и я, - сказала она им. Не многие, однако; всего семеро из них поносили Корону Роз достаточно долго. Женщины моложе меня.
– Трое. И одна из них продержалась всего год.
– Я не обещаю что, стану столь же великой как и вы, но и стыдиться меня вам не придется. Я буду хорошей королевой.

– Разговариваешь с окнами?
– сказала Найнив, заставив Илейн подпрыгнуть от неожиданности. Используя копию кольца Илейн, висевшего на груди, она казалась туманной, почти прозрачной. Нахмурившись, она попробовала шагнуть к Илейн и споткнулась, запутавшись в в юбке темно-синего тарабонского платья еще более обтягивающего чем до того Илейн представляла себе. Найнив взглянула вниз на свой наряд и внезапно очутилась в шелковом платье андорского покроя тогоже цвета, вышитом золотом на рукавах и груди. Она по прежнему считала, что " хорошая, крепкая двуреченская шерсть" для нее намного лучше всех других, но даже здесь, где она могла бы появляться в том в чем желала, она почти никогда этого не делала.

– Что ты подмешала в то вино, Найнив?
– спросила Илейн.
– Я отключилась как задутая свеча.

– Не пытайся сменить тему. Если ты разговариваешь с окнами, тебе действительно нужно поспать. Я думаю, что мне даже стоит приказать тебе...

– Пожалуйста, не надо! Я - не Вандене, Найнив. Свет, я даже вполовину не знаю так много обычаев как Вандене, и того, что прочие считают само собой разумеющимся. Но я не желаю выслушивать такое от тебя, так что не делайте этого, пожалуйста.

Найнив с негодованием посмотрела на нее, сильно дернув себя разок за косу. Детали ее платья изменились, юбки чуть выросли стали пышнее, изменился рисунок вышивки, вырез декольте увеличился и украсился каймой. Ей всегда было сложно сосредотачиваться. Однако, красная точка на ее лбу никогда изменялась.

– Очень хорошо, - сказала она спокойно, вся ее хмурость исчезла. На ее плечах появилась шаль с желтой каймой, и в лице появилось нечто от безвозрастности Айз Седаи. Появились белые пряди на висках. Ее слова являлись полной противоположностью ее облику и голосу.
– Позволь мне вести разговор, когда Эгвейн здесь появится. Я имею в виду то, что случалось сегодня. Вы всегда начинаете болтать словно вы расчесываете друг дружке волосы перед сном. Свет! Я не хочу чтобы она, разговаривая со мной, превращалась в Амерлин, и ты знаешь, что случиться, если она выяснит...

– Если я выясню что..?
– спросила Эгвейн. Найнив оглянулась вокруг, с охваченным паникой взглядом и на мгновение ее шаль и шелковое платье сменились на белый наряд Принятой. Даже ки'сайн исчез. Только на секунду, и все снова было на месте, за исключением седины в волосах, но этого было достаточно, чтобы виновато смотреть в лицо Эгвейн. Она-то знала Найнив очень хорошо. Если я выясню что, Найнив?
– твердо повторила она.

Илейн глубоко вздохнула. Точнее, она не смогла сдержать вздоха. Ничего важного для Эгвейн.

Но в таком состоянии Найнив скорее всего будет что-то нервно лепетать себе под нос или же упрется и станет все категорически отрицать. Что только заставит Эгвейн копать глубже.

– Кто-то днем подсыпал в мой чай корень вилочника, - сказала она, и кратенько поведала о мужчинах с их кинжалами и случайном появлении Дойлина Меллара, и о том, кем оказалась Дайлин. Для ровного счета она прибавила новость о Элении и Найан, и о поисках Первой Дамой шпионов во Дворце, и даже о Зарии и Кирстиан, приставленных к Вандене, и о нападении на Ранда и о его исчезновении. Эгвейн, казалось, рассказ ничуть не взволновал - она даже прерывала Илейн, несколько раз во время рассказа о Ранде, упоминув что уже знает об этом -, а услышав что Вандене не продвинулась со своим расследованием о Черной Сестре среди них она разочарованно покачала головой, и это с ее стороны было самым сильным проявлением интереса.
– О, да... Еще у меня скоро будут телохранители, - закончила Илейн.
– Двадцать женщин, под командованием Капитана Меллара. Не думаю, что Биргитте найдет для меня хотя бы одну, но она собирается постараться.

Позади Эгвейн появилось кресло, в которое она не глядя села. Здесь она была намного опытнее Илейн или Найнив. Она была одета в прерасно сшитое шерстяное платье для верховой езды, но без какого-либо орнамента или украшений, вероятно в нем она ходила весь день. В нем и осталась даже после того как попала в Мир Снов.

– Я хотела сказать вам, чтобы вы присоединились ко мне в Муранди завтра... а точнее уже сегодня ночью, - сказала она, - если только прибытие Семьи не разожжет пожар среди Сестер.

Найнив пришла в себя, хотя она и без необходимости постоянно расправляла юбки. Теперь на ней ее платье была серебряная вышивка.

– Я думала, что теперь Совет Башни у тебя под каблуком.

– Скорее похоже, что под каблуком гадюка, - сухо ответила Эгвейн.
– Она крутится и корчится, собираясь укусить за ногу. О, они делают все что я им говорю, когда это касается войны с Элайдой - этого они не могут обойти, однако они много ворчат по поводу расходов на увеличение численности войска! Но сделка с Семьей или разглашение им сведений, что Башня знала о них с самого начала, никак не относится к войне. Или думают, что не относится. Весь Совет хватит удар едва они выяснят сколько им неизвестно. Они старательно пытаются найти возможность прекратить прием Новичков.