– Я все прекрасно понял, Кира, – сказал спокойно в ответ на ее категоричное заявление. – Видишь ли, не каждый день приходится знакомиться с внуком, пусть и при таких неприятных обстоятельствах.

– Как я должна расценивать ваши слова? Вы отказываетесь от моего предложения? – со всей присущей ей в этот момент нетерпимостью в голосе заявила Кира.

Круз словно не услышал ее, он продолжал играть с малышом.

– Какое имя ты дала моему внуку? – спросил он между прочим.

– Вы собрались играть со мной в шарады, мистер Круз? Если это так, то я считаю ваше поведение недопустимым. Прошу покинуть мой дом, – сказала она, чеканя каждое слово.

– Ты склонна к излишней эмоциональности. Считаешь меня угрозой для себя и моего внука. Но успокойся, не нужно горячиться. Твое предложение хорошее. И ты правильно просчитала большую вероятность успеха сделки для тебя. Но неужели ты думаешь, что я легко забуду о существовании своего внука? Для меня это несвойственно.

– Я не понимаю. У вас два женатых сына, скоро внуков будет полный дом. К чему такое трепетное отношение к незаконнорожденному ребенку?

– Кира, твое практичное мышление можно уверенно назвать жестокостью. Какая разница, сколько внуков у меня будет, ведь все они для меня станут любимыми.

Круз утаил плачевность ситуации. Пока у него чудом появился только первый внук. От Эндрю он уже никогда не дождется детей. Алекс – строптивый по натуре, избирательный и неконтролируемый, тоже не оставлял шансов получить наследника в ближайшее время. Какая удача, что Кира забеременела, и слава Богу, что она оставила ребенка.

– Для меня это недопустимо. Мой сын не будет иметь с вашей семьей ничего общего.

– Ошибаешься, – сказал Круз со всей свойственной ему строгой убедительностью. – Я не допущу, чтоб ты натворила глупостей.

Кира пошатнулась как от удара. Разговор принял неожиданный и весьма неприятный для нее поворот. Круз, похоже, всерьез решил стать Нику дедом. Только это недопустимо, невозможно.

– А как насчет денег? Вы забыли, что я не отдам вам их? Нам предстоят долгие и скандальные выяснения отношений в суде, – начала наступление Кира.

Она давила на больную мозоль Круза.

– Судов не будет. Сразу после экспертизы, подтверждающей отцовство Алекса, я намерен признать твою долю с последующей передачей моему внуку.

Кира застыла в отупляющем изумлении второй раз за это утро настолько, что сразу не нашла что ответить. Ей не приходило в голову подобное развитие событий. Она считала, что Круз схватится за возможность избавиться от незаконного внука, да еще и легко решить спор с наследством. Но вот он – шах и мат. Круз знал, что нужно действовать быстро, пока она не пришла в себя.

– Я знаю, что звучит весьма непредвиденно. Но мое предложение выгодно не только нам с тобой. Мы вместе сможем защитить интересы моего внука и обеспечить его безбедное существование в будущем. Когда он подрастет, то сам решит, как распорядиться своей долей в компании. Возможно, захочет занять свое законное место в семье, которой принадлежит. Я не собираюсь от него отказываться. Более того, приму активное участие в его воспитании.

– Это абсолютно исключено! – спохватилась Кира и забрала сына из рук Круза.

– Почему? Ты обрекаешь моего внука на бедность и стремишься изолировать его… от кого? От Алекса? От меня? Будь здравомыслящей женщиной! Мы должны сплотиться ради престижного будущего твоего ребенка.

Глубоко в душе она понимала, что Круз прав. Но как найти в себе силы и сломить свою чертову гордость? Как заставить себя пройти через все трудности и испытания, связанные с неизбежным столкновением отца и сына? Нет, она вопреки всему хотела спрятаться, замкнуться. Кира не могла даже допустить мысли, что увидит Алекса вместе с женой. Это станет для нее хуже самого ада.

– В наше время легко узнать местонахождение любого человека. К примеру, стоит ему зайти в магазин, провести кредиткой через РОS-терминал, и мы имеем информацию о местонахождении, – сказал Крейг Дэвисон, частный детектив.

– То есть при необходимости вы быстро сможете найти эту женщину? – переспросил Алекс, указывая на фото Киры.

– Да, если она ведет привычную жизнь. Это займет максимум два дня, – подтвердил детектив.

Алекс откинулся на спинку кресла и задумался. Он хотел увидеть Киру. Просто посмотреть издалека. Хотя кого он обманывает? Бесконечные скитания из страны в страну, постоянная загруженность работой не смогли изгнать из его головы мысли о ней. Первое время он видел ее во всем. Оборачивался на похожих женщин, знакомую одежду, представляя, что это Кира. Часто вспоминал каждый счастливый момент, пережитый рядом с ней. Но больше всего страдал. Он корил себя за свое гнусное поведение. Алекс сам себя не мог простить. И чем больше стремился справиться со своим моральным состоянием, тем больше в него погружался. Говорил сам себе: «Я справлюсь, у меня теперь другая жизнь. Я женат». Он набирал телефон Аманды, начинал говорить с ней. Хотел привыкнуть к ее голосу. Убеждал заставить себя полюбить жену или хотя бы признать ее сексуальной и желанной. Но не получалось. И Алекс сбегал каждый раз, искал любой повод, отговорки, не желая закончить то, что следовало превратить в настоящий, а не формальный брак. И вот он вернулся в Нью-Йорк и вместо того, чтобы поехать к жене, он вызвал частного детектива с целью разыскать Киру.

Ему необходимо было знать, испытывает ли он к ней еще те сумасшедшие чувства, что и прежде. Его пугало собственное необузданное поведение и реакция на любое воспоминание о ней. Он не сможет работать в городе, если будет малейшая возможность пересечься.

…Однажды Алекс устроил на борту своей яхты возле островов в Карибском море настоящий кутеж. Друзья, женщины. Выпивка лилась рекой. И он – тот, кто так сильно желал изгнать из себя демонов, мучивших и днем и ночью. Сначала все шло отлично: он напивался и почти расслаблялся. Конечно, женщины не оставляли его одного, а он даже не обращал внимания на их смазливые лица и полуголые тела. Все слилось и стало незначимым. Самая решительная из них принялась умело возбуждать его. Целовала, обнимала, интимно поглаживала, а он закрыл глаза и представил, что на месте этой женщины Кира. Все развивалось как надо, и у него началась эрекция. Пока его обольстительница не попросила открыть глаза и посмотреть на нее. Ее, видимо, смущало, что он крепко зажмурил глаза, словно испытывая отвращение от ее поцелуев. Алекс покорился, но когда увидел сидящую на себе незнакомую женщину, его покоробило до тошноты. Рывком он снял ее с себя. Но она не ушла, а непонимающе сказала: