Шрифт:
– Вон отсюда! Еще раз увижу - пристрелю!
Рядом со мной стоял Басилевич, такой же оскаленный, приподняв пустую бутылку. Комитетчики осторожно, бочком и даже спиной вперед, начали пробираться в прихожую. Куропаткин, оказавшийся в этой процессии первым, из-за спин женщин шипел что-то злобное: "Придут наши товарищи - тогда разберемся!" Зинаида Петровна, косясь на нас обоих, пыталась его утихомирить, одновременно делая мне примиряющие жесты - мол, не будем портить отношения.
– Заткнись, подонок!
– не выдержав, заорал я.
– Таких, как ты, в сортире топить надо!
– Витя, Витя, убери пистолет, - настойчиво повторяла Ирина, схватив меня за вооруженную руку и следя, чтобы дуло "макарова" было направлено в нейтральное пространство. Комитет толкался в прихожей, раздался звук открываемой двери, потом какие-то голоса на лестнице, испуганное восклицание, возня. Я выбежал в прихожую посмотреть, что там творится, и испытал ощущение мгновенной пустоты в животе. В квартиру входил не кто иной, как старшина Пападьяк. Обеими руками он держал Куропаткина, и хотя тот был крупным мужчиной, возникало ощущение, что могучий, как ледокол, старшина, несет его по воздуху. На плече у Пападьяка висел "калашников" с коническим раструбом, придававшим автомату игрушечный и одновременно зловещий вид. Вслед за старшиной - мои ноги ещё крепче приросли к полу входил пижон-бодигард Дельфинова, тоже в камуфляже, с автоматом и с черной полосой наискось по лицу, словно собирался воевать не в городе, а в джунглях. И наконец, третья - Анжела.
– Витя!
– только и сказала она. И подойдя, приложила ладонь к моей щеке, уже приобретающей сходство с обувной щеткой.
– Ну и компания у тебя, - только и смог вымолвить я, вконец ошалев. Откуда вы все такие?
– Значит, вы - Шаверников?
– прогудел Пападьяк.
– Что с этим делать? он встряхнул Куропаткина как пустой мешок.
– Выбежал из вашей двери с духовушкой в руках. Я его придержал на всякий случай.
– Пусть катится, - сказал я.
– Я его выгнал. Анжела, родная, что все это значит? У меня сейчас крыша поедет.
Пижон увидел Ирину и помахал ей рукой.
– Привет, красуля! Как делишки?
– Мы разве знакомы?
– надменно ответила она. И отшив его, тут же снизила тон, - впрочем, заходите. А вас я где-то видела, - сказала она Анжеле.
– Вчера, у Бричковского, - ответила та, нисколько не смутившись. Виталий нас друг другу не представил. Вы его жена?
– и она протянула Ирине руку.
– Ну говори, как ты?
– торопливо спросил я её.
– Вы в порядке? Дом ваш не затопило? Как плотина рухнула, я за тебя испугался...
– Не затопило, - произнесла Анжела.
– Снесло. До основания.
– Боже! Значит, ты бездомная? Ну, моя квартира, конечно, всегда к... А мать твоя как же?
– Отмучилась, бедная, - сказала Анжела печально, но спокойно.
– Лежит где-то там под водой в завалах.
– А ты сама как уцелела?
– Меня дома не было. Пурапутин срочно вызвал. Все сбежали, одна я шефа не бросила... Нет, не одна я, конечно, ещё кое-кто, но в общем... Так вот, слушай, зачем я приехала. Я по его просьбе тебя разыскиваю. Он хочет...
– Ага, - не удержался я, несмотря на присутствие жены, - а без его просьбы ты бы...
– Ну Витя!
– воскликнула она укоризненно.
– Как бы я могла? А тут охрану дали...
– Ах, вот оно что... А то я думаю - странный у тебя эскорт. И все равно не понимаю. Армия и братва в союзе, что ли?
– Ты слушай сюда. Витя, ты нам нужен. Пурапутин пытается создать комитет примирения. И хочет, чтобы ты в него вошел.
– Зачем я ему понадобился?
– У тебя авторитет, связи... наконец, трезвый взгляд и ясное мышление.
– Трезвый, как же, - я обвел рукой батарею пустых и полных бутылок. Кстати, угощайтесь. А что эти все деятели - Орел там и прочие?
– Слушай, поехали. По дороге расскажу. Дельфинов с нами в союзе. Славик - его человек. ("Знаю", - кивнул я.) Орел, в общем, тоже за нас. По крайней мере войска выделил на охрану.
– Ох, не стоит в такие времена наверх соваться...
– ломался я. Первым расстреляют... Потом, у меня тут куча подопечных...
– Кто кому подопечный, - фыркнула жена.
– Как раз без тебя спокойнее будет, а то ты вечно на рожон лезешь. Нам Наума вполне хватит. Верно, Наум? Он человек трезвый, рассудительный, мы за ним будем как за каменной стеной.
– Ну... Тогда ладно. Наум, держите, - я отдал ему пистолет, при этом обернувшись к братку-пижону, - спасибо Дельфинову.
– На здоровье, - ощерился тот.
– Шеф - человек с понятиями.
Луиза тем временем явочным порядком завладела джинсами из иркиной сумки и как раз влезала в них.
– Подождите меня, - сказала она.
– Я с вами в город поеду, - и объяснила недоуменно уставившимся на неё взглядам, - Надо родителей найти и похоронить.
– Перестань пожалуйста!
– хором рявкнули на неё мы с Ириной.
– Чего придумала!