Каждая следующая стадия и каждый следующий кризис имеют определённую связь с одним из базисных институциональных стремлений человека по той простой причине, что жизненный цикл человека и социальные институты развивались одновременно. Каждое поколение привносит в эти институты пережитки инфантильных потребностей и юношеского пыла и берёт от них специфическое подкрепление детской витальности.

Если мы, например, называем религию в качестве института, который на протяжении всей человеческой истории боролся за утверждение базисного доверия, то мы тем самым вовсе не считаем религию чем-то детским, хотя очевидно, что в широком смысле инфантилизация не чужда практике и целям религии. Детское доверие во взрослой жизни превращается в способность «верить» — витальную потребность, для которой человек должен найти определённое институциональное подтверждение. По-видимому, именно религия является самым древним социальным институтом, который служит постоянному ритуальному возрождению чувства доверия в форме «веры», одновременно предлагая ясную формулу «греха», с которым надо бороться и от которого надо защищаться. Существование в этом социальном институте потенции детской инфантилизации предполагается на том основании, что вся религиозная практика включает в себя периодическую детскую капитуляцию перед «властью», которая творит всё, распределяя земную судьбу и духовное благополучие. Только осмысленно устроенный мир может дать веру, которую мать передаёт ребёнку через витальную силу «надежды», являющуюся в свою очередь бесконечной готовностью человека верить в достижимость главных своих желаний, несмотря на возникающие время от времени кризисы и зависимости [33–35].

Модель консультационно-координационной части работы

такого интегрированного «Центра» представлена в первых уровнях схемы 1 как:

«Уровень У1» — анализ обращений и классификация «конфликтных» ситуаций по субъекту и предмету обращения, первичная относимость к группам — решениям и др.

«Уровень У2/1» — идентификация возможных решений и принятие предварительного решения как относимость первичной «конфликтной» ситуации к классу ситуаций — решений — по консультированию, обучению и другим «техническим», в т. ч., юридическим услугам, а также возможным исполнителям услуг.

Модель производственно-исполнительной части работы

такого интегрированного «Центра» на примере ЦСИ «Пардаугава», может быть представлена в следующих специфицированных уровнях схемы 1 как:

«Уровень У2/2» — Проверка первичных консультационных рекомендаций, повторная идентификация возможных решений и относимость предметной конфликтной ситуации к классу ситуаций — решений, т. е., группам — заказам по вопросам консультирования, обучения, «технической» услуги и др.

«Уровень У3» — Оценивание возможных решений и установление практических предпочтений в условиях, как правило, весьма ограниченных ресурсов. Здесь предполагается повторная работа по схематизации «услуги» по существующим в базе исполнителя прототипам решений — образцам.

«Уровень У4» — Уровень принятия решения и выполнения принятых решений. Здесь проводится и документируется работа по заказам «обучения», консультационных и других услуг.

Ведущими «техническими» принципами для обучения в целом будут:

• использование системных понятий родного языка и изучаемых иностранных языков, признание в обучении приоритета родного языка;

• опора на сознание, мышление и речь в формировании навыков системного мышления, использование для обучения до предела сжатой информации (модели, системные схемы, алгоритмические таблицы, формулы и т. д.);

• внедрение телекоммуникационной системы обучения, а также интенсивные практика, контакты и международный обмен.

Вырабатываемые методические решения подразделяются на стандартные решения и нестандартные, для которых не существует прототипа-образца. Стандартные решения принимаются многократно в сходных ситуациях. Нестандартные решения в дальнейшем, как правило, превращаются в модель стандартного решения или прототип — образец. Организационно билингвальные психологические, юридические или иные услуги жителям, а также координация в работе и обучение английскому языку могут соответствовать структуре Центра, включающей профильные подразделения. Работа с «техническими» специалистами, психологами и экспертами предполагагает, кроме того, существенную часть поиска и выявления возможных решений, а также выбора в условиях, как правило, весьма ограниченных трудовых, финансовых и временных ресурсов. В связи с расширением практики консультирования, обучения и сферы разнообразных частных, в том числе, медицинских услуг целесообразно иметь в виду следующий общенаучный комментарий.

Комментарий философа-естественника. Исследования психоневрозов и практика психоанализа на Западе вполне убедительно показали, что «психический фактор» или «душа» являются существенной причиной этих заболеваний наряду с уже такими признанными причинами как «наследственность», «физконституция», «геофизические процессы», «бактериальная инфекция» и т. д. Больной, и не только он, ищет то, что способно захватить его и придать осмысленный вид хаотичному беспорядку, установившемуся в его невротической душе. Известно также много неудач терапевтического воздействия на организм и что эффективными часто оказываются как раз «психические средства», выполняющие роль «экстрактов желез». Например, приемлемое объяснение или слова утешения могут оказывать оздоровительное воздействие, в т. ч., и на деятельность самих желез. Хотя слова, произносимые врачом или священником, являются не более чем сотрясением воздуха, однако, в силу определённого «авторитетного» положения врача, священника или учёного по отношению к психике пациента, они приобретают для него особую важность.

Слова оказываются действенными настолько, насколько они сообщают некоторый высший «духовный» смысл или значение. В этом и заключается их воздействие, что, конечно, противоречит медицинской «присяге» принципам каузальности и материализма. Любой, кто пытается в психологии мыслить честно, признавая при этом конфликт религии и науки, вынужден также признавать недостоверность и недоказуемость всех метафизических позиций, равно как и всех вероисповеданий.

Философские утверждения в психологии есть продукты определённой личности, живущей или жившей в определённое время в определённом месте, а не результат чисто логического безличного процесса, и в этом смысле они субъективны. Обладают ли они объективной общезначимостью, зависит от того, много или мало людей мыслят сходным образом. Западная психология понимает под «умом» умственную функцию психики и присущую индивиду «разумность», хотя в области философии Запада ещё можно встретиться с безличным Всеобщим или Высшим Разумом, являющимся, по мнению Карла Юнга, реликтом изначальной человеческой души [34].

Нашему взору открывается нечто подобное, когда мы сопоставляем наш склад ума с восточным образом мысли. На Востоке ум — это космический принцип, сущность бытия вообще, тогда как на Западе ум образует непременное условие познания, а потому и мира как представления. На Востоке не существует конфликта между религией и наукой, ибо наука там не зиждется на пристрастии к фактам, а религия — на одной только вере. Сегодня можно считать знамением времени осознание ограниченности европейского разума и обращение к опыту восточной мудрости. Воссоздание телесных и мыслительных практик далёкого прошлого исходит из глубин современной восточной культуры и составляет её отличительную черту. Христианский мир считает человека полностью зависимым от милости божьей или, по крайней мере, от церкви как единственного санкционированного Богом земного средства спасения.