— И вам всего хорошего, ваше императорское высочество! — Французы поклонились. — Господа! — кивок в сторону остальных, и, подхватив ящик с шампанским, они направились к своему автомобилю.

Уже в машине Дюбуа не выдержал и обратился к Бланзаку:

— Я же предупреждал, что не стоит провоцировать принца Алексея, а вы с государем меня не послушали! Этот русский принц отбитый на всю голову! И я уверен, что в случае очередной провокации он со своими такими же сумасшедшими братьями способен устроить на территории Франции именно то, что обещал!

— Успокойся! — только отмахнулся контрразведчик. — С нас с тобой взятки гладки — получили приказ от его величества и выполнили его. А принц Алексей только хочет казаться полностью отбитым и простым как три рубля, — эту фразу Бланзак произнес на чистейшем русском языке. — На самом же деле этот молодой человек видится мне совсем не таким простым, что я всенепременно упомяну в отчёте на высочайшее имя. А вот с провокациями действительно надо завязывать, я почему-то верю обещаниям великим принцев устроить на побережье второй Афганистан. По крайней мере, дури у этих троих молодых людей на подобное вполне хватит…

***

Вернувшись на яхту, первым делом попытался уложить спать Марию с Варварой:

— Сестренки, у меня тут ещё есть кое-какие дела, а вам пора на боковую — вы же помните, что у нас с вами завтра фотосессия? Кстати, как мне доложили, каюта для вас уже готова.

Прохор еще во время обсуждения «разговора с французами» предупредил меня, что лучше бы нам всем остаться ночевать на яхте — Ванюша не в форме, да и Нарышкина с его подчиненными надо было в строй возвращать.

— Мы помним про фотосессию, — кивнул сестренки, — но спать ляжем, только когда соберешься ты.

— Это что ещё за новости? — нахмурился я.

— Ну… — нерешительно протянула Мария, переглянувшись с Варварой, но от дальнейших пояснений отказалась.

— Может, тогда с Колей и Сашей пока побудете? А то у меня еще действительно очень много дел.

— Нет, мы хотим с тобой.

— Ясно, — вздохнул я, подозревая, что сёстрам после всего увиденного элементарно не по себе, а местами даже и страшно. — Приказ остается прежним: держаться за мной и не мешать.

— Спасибо, Лешенька! — обрадовались они.

А я первым делом занялся Нарышкиным и тремя его «дипкурьерами», ожидавшими на носу яхты в удобных шезлонгах:

— Господа, сейчас я проведу с вашими доспехами некоторые манипуляции, призванные наладить ваш энергетический обмен внутри организмов, — объяснял я им. — В ходе этой процедуры вы почувствуйте жжение в местах ушибов. Кроме того, вы не сможете усидеть на месте, поэтому предлагаю не стесняться и использовать для ваших ночных прогулок набережную марины. Все понятно?

Если дипкурьеры ожидаемо кивнули, не решаясь задать интересующие вопросы моему императорскому высочеству, то вот Нарышкин подобной стеснительностью не страдал:

— Алексей Александрович, и долго нам по набережной гулять?

— Пока не закончится, Алексей Петрович, — с улыбкой ответил я. — Сами почувствуете. И ещё, господа, после всех этих процедур и так называемых бегунков вас накроет отходняком, — было заметно, как все четвёрка напряглась, — ну, это нормально, переболеете. Зато чувствовать себя будете как заново родившиеся, поверьте. Короче, будет жжение, бегунки, но восстановитесь гораздо быстрее, чем в обычном порядке. И еще, господа, ночевать я буду на яхте, так что все это время в вашем полном распоряжении. Ну что, к полёту готовы?

Темп, на который я перешел лишь огромным усилием воли…

Снова цветные круги перед глазами и противный свист в ушах…

Терпи, Лешка! Людям сейчас гораздо херовей, чем тебе!

Сначала тянемся к Нарышкину… Заливаем тёмные пятна светом и крестим их… Теперь первый из «дипкурьеров»… Процедура аналогичная… Второй… Третий…

Нарышкин вскакивает с шезлонга, за ним довольно резво поднимаются и трое его подчиненных.

— Алексей Александрович, с вашего позволения!.. — Генерал рукой указывает на набережную.

— Конечно, Алексей Петрович, — вымученно улыбаюсь я, чувствуя, что сил у меня осталось совсем немного.

Когда шаги дипломатических работников стихли где-то внизу, я дёрнулся от голоса Марии — о присутствии сестёр я и забыл совсем, даже на темпе не обратил на них внимания:

— Лёша, а ты нас с Варей научишь так же людей лечить?

Ещё одни ученицы на мою голову!

— Боюсь, сестренки, подобному лечению я смогу научить только Лизу.

— Понятно… — разочарованно протянули они.