Может быть, его отец, Леонид, был не просто злым. Возможно, он пытался пробудить в Поле что-то злое и жестокое. Если бы Пол досадовал на свою бедность, если бы он хоть раз подумал, что не должен так жить. Было бы так легко отделить идиотов вокруг меня от их денег, тогда всё бы изменилось. Если бы он обратил свой гений на кражу личных данных или взлом банков, он мог бы стать миллионером в течение нескольких недель. Даже нескольких дней. Проект Жар-птица мог бы рухнуть без него, а Пол стал бы именно тем человеком, каким хотел видеть его отец.

Но он даже не засомневался. Ни разу.

— Мне было трудно смириться с тем, что мы с Полом не всегда оказываемся вместе, — говорю я. — Всё ещё сложно. Но я знаю, что люблю его, и что-то, между нами, во многих мирах выходит за рамки случайности. Для Пола всё по-другому. Как будто теперь, когда он раскололся, он думает, что мы никогда не будем вместе.

Пол обдумывает это, его взгляд устремлён глубоко внутрь. Узнавать о другой версии себя, о множестве людей, которыми ты мог бы быть, которые всё ещё были бы тобой, это опьяняет. Несмотря на моё отчаяние, я зачарованно смотрю, как кто-то другой проходит через это тоже.

— Ты всегда казалась такой недосягаемой, — наконец говорит он. — И не только из-за этого. Потому что так трудно поверить, что кто-то может любить меня в ответ, не желая ничего взамен.

Хотя я уже знала, как сильно моё предательство здесь, должно быть, ранило его, теперь я понимаю, насколько глубже должна быть эта рана.

— Прости, — шепчу я.

Но Пол не слушает. Он больше не нуждается в извинениях. Он хочет понять.

— Если для меня это трудно, то для твоего Пола Маркова почти невозможно. Мысль о судьбе давала ему надежду. А потом, когда эта судьба была разорвана, он уже не мог в это поверить.

— Он знает, что мои родители любят его, — говорю я. — И мой Тео тоже. Но он, наверное, думает, что всё дело в науке. В том, что он может помочь им сделать.

— Даже не знаю. Я не он. Но... Я мог поверить, что это правда.

Мы с Полом несколько минут сидим молча. Я откусываю ещё пару кусочков бутерброда, но уже на автопилоте, почти не ощущая вкуса пресной пищи. Как я вообще могу исправить такой ущерб? Как я могу заставить Пола поверить в нас, когда вся его жизнь и все эти другие вселенные говорят ему, что мы невозможны?

Когда-то я думала о том, чтобы бегать от мира к миру, пытаясь найти тот, где мы с Полом любим друг друга идеально. Теперь я не знаю, может ли вообще существовать такой мир.

— Почему Тео? — спрашивает Пол, нарушая молчание, между нами. — Как ты думаешь, почему ты выбрала его, а не меня?

— Наверное он обладает шармом. Дома он работает с тобой, мои родители — его руководители по диссертациям, и поэтому, возможно, он сдерживался, потому что не хотел наступать им на пятки. Потом я влюбилась в Пола, а Тео из вселенной Триады пришёл и всё испортил. Это мир, где у него не было никаких причин идти на это... ну, я думаю, что один из миров точно.

— Так значит, что между нами нет никакой реальной разницы, мы оба вызываем те же чувства, — Пол старается, чтобы это звучало разумно, но я слышу боль, которую он всё ещё не сумел похоронить.

— Я знаю, что Маргарет этого мира любит этого Тео. Но когда мы с Полом были вместе, в России, в Риме... — мой голос срывается. — Я даже не знала, что ты можешь так любить, пока не полюбила тебя. Я имею в виду... его.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

На этот раз голос Пола звучит мягко. Теперь он мне верит.

— Может быть, если я, наконец, нашла достаточно слов, чтобы сложить все кусочки вместе, тогда, возможно, я смогу всё исправить. Может быть, я наконец по-настоящему пойму его.

— Это не имело бы значения, даже если бы ты посетила миллион миров. Ты никогда не узнаешь всего о другом человеке, даже о том, кого любишь. Ты не сможешь, да и не захочешь, — к моему удивлению, Пол улыбается с таким же тёплым и обожающим выражением лица, как и в тот вечер в Чайнатауне. — Ты должна любить эту тайну. Ты должна рискнуть.

Визг динамика пугает нас обоих. Только теперь я вижу маленький перфорированный экран в углу с тумблером, который, должно быть, служит для связи с остальной частью корабля.

— Маргарет, у нас есть подтверждение...эм... передвижения Ведьмы. Она снова покинула вселенную.

Я встаю из-за стола и нажимаю кнопку, которая позволяет мне ответить.

— Мне нужно идти, прямо сейчас. Маргарет, которую она только что покинула, в опасности.

— Понимаем, — говорит Папа. — Счастливого пути, и знай, что мы следим за тобой. Мы поможем, если сможем.