Шрифт:
Каких же трудов ему стоило сдержаться и прикончить всех этих жадных тварей в зале, когда на импровизированной сцене он увидел её. Сладкий нежный подарочек. На который беззастенчиво пялилась кучка первостатейных мерзавцев. Как он сдержался — сам не знал.
Девчонка была его от кончиков ногтей до кончиков волос, но пока ещё этого не знала. Зачем она ему? Нужна. Хотя бы для того, чтобы перестать думать, наконец, о ней. О человечке. Чтобы её запах перестал мерещиться по ночам, чтобы он смог утолить свой голод…
Моя-моя-моя…
В машине он чуть не сорвался. Зачем было спрашивать? Зачем смотреть этими своими сумасшедшими, медовыми глазами? Как будто он на самом деле её отпустит.
Арррр.
С ней он ведёт себя как мальчишка. Злость на себя привычно кольнула. Девчонка боялась, но хорохорилась. И её запах дразнил так, что хотелось остановить флайер и показать ей, как она на самом деле относиться к отдельно взятой человечке. Он был уверен, что до сих пор помнит аромат этой кожи. Но запах чужака на ней выбешивал до скрежета зубовного.
Кто? Кто посмел? Умом он понимал, что прошло уже несколько лет. Но… звери мыслят иначе. А оборотни порой действительно больше звери, чем люди.
Она пыталась сбежать от его прикосновений. Но реагировала на них. Он бы мог настоять, заставить, разжечь чужой огонь.
Но не стал.
Флайер уже садился на площадку огромного замка, когда он, решив не мучить больше девчонку молчанием, ответил:
— Может и сможешь. Вот только сомневаюсь, что твоей жизни на это хватит, девочка.
И добавил, выскакивая из машины:
— Тебе покажут, где ты будешь жить. Дальнейшее обсудим позже, Майар-ри…
Не отказал себе в удовольствии вжаться в гибкое тонкое тело, показывая, насколько сильно рад её видеть, и обвести языком маленькое розовое ушко.
Никуда тебе не скрыться, девочка.
Секретарь и охрана были уже здесь.
— Рейдор, вызови госпожу Веронику Рагор. Пусть позаботится о девушке. Отныне она будет проживать и работать здесь. Пусть подберёт ей гардероб и поставит на довольствие.
Временно. Пока девочка не поймет, что быть с ним, пусть и не равной, но драгоценной, значимой, нужной, гораздо лучше и во всех отношениях приятнее и сама не придет к нему.
Мысли были слишком заняты тем, что ещё придется сделать, чтобы раскрутить полностью цепочку этих рабских аукционов.
Он поспешил по своим делам. Экономка знает, что делать.
Но, возможно, уже сегодня ночью они, наконец, вспомнят с малышкой Майари, как сладко им было вместе. Значительно позднее Эрен мог бы только горько посмеяться над своими самоуверенными, самонадеянными мыслями альфа-самца, привыкшего к безусловному повиновению и обожанию. Особенно, со стороны волчиц… Каким же потрясающим ослом он тогда был!
Глава 5. Новый дом.
Майари Вольфран
З-зараза мохнатая! Никакого пиетета я не испытывала, хотя опаска была. Даже странно — точно помню, что оборотни обычно заставляли напрягаться. Хотелось скрыться, спрятаться, забиться в какую-нибудь щель. Чтобы только не обратили внимания. Чтобы притвориться, что меня здесь не было и нет.
А этот же… х-хозяин… Нет, сначала он откровенно пугал. Но пока мы ехали, я неожиданно начала расслабляться. Да, его запах пропитывал все вокруг насквозь и странным образом успокаивал. Меня.
На плиты огромного замка, выполненного в стиле незабвенной жемчужины далекой прародины Земли — Нойшвайштайна, я сошла почти успокоенная.
Отработка долга не пугала. Даже если всю жизнь придется отрабатывать. Не извращенец — уже хорошо. Кто думает иначе — не видел уличных девчонок, которым не повезло.
А вот эта самая экономка Рагор вызвала с первого взгляда злость и глубинное неприятие. Обычно я не скора на такие суждения.
Интересно, возможно, меня впечатлила приветственная фраза?
— Ты собственность господина Вайре и принадлежишь его клану! Я заведую всеми хозяйственными делами господина, поэтому пока подчиняться будешь непосредственно мне, человек. Посмотрим, на что ты сгодишься, но едва ли я доверю тебе что-то большее, чем уборка. Или, — темно-карие, колючие глаза женщины как-то уж слишком неприятно блеснули, — ещё что-нибудь придумаем. А пока следуй за мной.
Жнец исчез, но рабская отметина-то вполне при мне, на спине, уж я чувствую. Нет, никакой боли она не доставляла, но вот здоровую злость пробуждала. Ох, и доберусь я до тебя, Жоржик… Костей не соберешь. А грязной работой меня давно не напугаешь.