Тео, слушая их вполуха и стараясь не морщиться от их настырности и надоедливости, отвечал следуя легенде придуманной Тайлером, надеясь, что после его рассказа, умерив свое любопытство, они от него отстанут. По лицу толстяка было видно, что он слегка разочаровался: после такого эффектного появления в столовой, он явно ждал грандиозной истории. Второму же мальчишке, видимо, было все равно. Он протянул маленькую ладонь для рукопожатия и, улыбнувшись по девчачьи, звонким голосом громко представился:

– Я Оливер, а это Ник, – кивком головы указал на толстяка, и тот неуверенно помахал пухлой рукой.

Тео хмуро молчал, не спеша пожимать протянутую ему руку. Он убрал упавшие на глаза волосы и впервые внимательно посмотрел на второго мальчишку. На вид он был ровесником Тео, может чуть младше. Он сразу создавал впечатление, одного из тех, кого всегда выбирают на роль груши для битья: долговязый, худенький, с тонкими, даже каким-то изящными руками, которые следовало бы иметь хорошенькой пианистке, и острыми коленками, покрытыми синяками и царапинами. Внешне он очень напоминал недоедающую смазливую девчонку: аккуратное миловидное бледное лицо с веснушками на маленьком носу, большие любопытные глаза и волосы пшеничного цвета, густой челкой падающие на глаза. Протянутую ладонь он так и не убрал, совсем не задетый неприветливостью Тео, только слегка наклонил голову, выжидающе на него смотря.

Тео неуютно поежился, поймав вдруг себя на мысли, что отчего-то этот неизвестный мальчишка вызвал у него слабый прилив симпатии. Наверняка, все из-за того, что он никак не смутился мрачного настроя Тео, и уверенно продолжал настаивать на своем.

– Я Генри, – немного помедлив, представился наконец Тео еще непривычным для себя именем. Пожал протянутую руку, слегка ее встряхнул, и быстро, словно боясь обжечься, выпустил.

Оливер одарил его еще одной широкой улыбкой, а Тео, сам того не желая, снова взглянул на избитого мальчишку. Он больше не бормотал, просто тяжело прерывисто дышал и тихонько постанывал, явно нуждаясь в хорошем докторе и нормальном больничном уходе.

– За что его так? – спросил Тео, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Недержание. Его побили шестерки Тома, а потом он упал с лестницы. Правда, не думаю, что случайно, – ответил Оливер, нахмурившись, сжимая ладони в кулаки. На его лице появилось злобное выражение, светлые брови сошлись на переносице.

– Том? – Тео посмотрел на мальчишку, от чего-то отмечая, что злобное выражение на его лице выглядело забавно. – Это такой здоровый придурок? У него ещё шрам на щеке, да?

Он вспомнил как врезал по лицу тому ублюдку, и почувствовал некоторое удовлетворение, и вместе с тем ему захотелось снова его ударить. Выбить из него всю дурь, выпустить наружу свою ярость.

– Ты уже успел с ним познакомиться? – вопросительно воскликнул Ник, вклинившись в диалог. Он смотрел на Тео с настороженностью, словно до конца еще не определился, как к нему относиться.

– Я заехал ему по лицу и он, по-моему, сказал, что уничтожит меня, – равнодушно произнес Тео, дернув плечами.

С неким удивлением он заметил, как сильно вытянулись лица Оливера и Ника при его словах. Они быстро переглянулись и во все глаза уставились на Тео, словно увидели перед собой сумасшедшего. Их лица выражали крайнее удивление, и недоверие, смешанное с испугом. И даже капельку восхищения.

– Жесть! – воскликнули они в один голос.

– Э-э-э… – Тео почесал затылок, растерянно переводя взгляд с одного мальчишки на другого, не до конца понимая их реакцию. – Он тут типа главный что ли?

Оливер быстро закивал головой. Он не сводил своего взгляда с Тео, внимательно рассматривая его, словно загипнотизированный. «И чего он так уставился?», – слегка раздраженно подумал Тео. Его ужасно бесило, когда люди смотрят вот так в упор, пытаясь разгадать его или его мысли

– Том и его друзья, Шкаф и Донован, – заговорил Оливер, отводя взгляд от Тео, к радости последнего, – называют себя командирами и поддерживают «ПОРЯДОК».

При слове «порядок» Оливер изобразил жестом кавычки, слегка скривив лицо.

– На деле это просто кучка злобных уродов, которые издеваются над теми, кто слабее их, – добавил Ник.

– Шкаф?

– Настоящее имя Гарри, но все называют его Шкаф.

Не успел Тео задать следующий вопрос, ребята тут же начали наперебой рассказывать, как построена иерархия в приюте. Внимательно слушая их, Тео выяснил, что во главе всего стояли командиры – ублюдочные пацаны, которые были старше остальных ребят и являлись настоящими отморозками. Самым главным для них было издевательство над ребятами послабее, интриги и, конечно же, подставы. Будучи настоящими говнюками, они никогда не проявляли сочувствия. С удовольствием наблюдали за мучениями других. Следом за ними шли шестерки или же, если по-другому, дятлы – верные прихлебатели командиров, узнающие и докладывающие все про всех. Они были своего рода прислугой, выполняли любые поручения: от обычной стирки одежды «главарей» до участия в драках, в которых им приказывали участвовать. Втайне, пояснил Оливер, состроив рожицу, они надеялись стать следующими командирами. Присутствовали в этой иерархии одиночки и бунтари, не согласные со всеми установками и борющиеся против них, и обычная серая масса, молча наблюдавшая со стороны. Немного помедлив и неуверенно переглянувшись, словно не уверенные, стоит ли говорить, Оливер и Ник поведали, что был еще один тип – отбросы. Мальчишки и девчонки, которым доставалась, наверное, хуже всего. В основном ими становились самые смазливые и слабые. Те, кто был не в силах дать достойный отпор. По ночам, когда считалось, что все остальные давно уже спят, их забирал в свою комнату ублюдок Сэм, где с такими же воспитателями, как он сам, здорово отрывался на них, а с утра другие ребята обходили стороной очередного «опущенного», скорчившегося на кровати и тихонько плачущего в подушку.

Тео слушал их, и чувствовал, как внутри него закипает злость. Неужели Тайлер, зная, что здесь твориться, все равно решил запихнуть их с Габби в этот грёбаный приют? Хотя, ему наверняка было плевать, лишь бы поскорее избавиться от ненужных деток. Мальчик глубоко вздохнул, призывая себя держаться. С этим вопросом он непременно еще разберется.

– Так… А вы кто, получается? – он посмотрел на Оливера и Ника, которые после своего рассказа явно ждали от него новых вопросов.

Ребята ехидно улыбнулись. Оливер чуть приосанился, снова взлохматил свою пшеничную шевелюру.