Тео поморщился от боли, вызванной ее крепкой хваткой, закусил губу, старательно сдерживая стон, но отпускать от себя Габби был вовсе не намерен. Он обхватил руками ее за талию, лбом прижался к ее плечику и закрыл глаза, вдыхая родной запах. Сейчас, когда он наконец держал ее в своих руках, чувствовал настоящее облегчение, как будто и не было тех ужасных четырех часов, когда он не находил себе места. Несмотря на запреты Уэнди, он нервно бродил по ее комнате, превозмогая невыносимую боль во всем теле, порывался даже сбежать на поиски сестренки, только бы поскорее убедиться, что с ней всё хорошо, и этот ублюдок даже пальцем ее не тронул. «У тебя прелестная сестренка, чудила – продолжало звучать в его голове, словно играла заезженная пластинка, от которой он был не в силах избавиться, как бы не старался это сделать. Мальчик понимал одно: если Том что-то сделает с Габби, Тео его убьет.

Он осознавал это так же чётко, как и то, что трава на самом деле зеленая, а небо голубое. Он считал, что ему хватит на это духу, да и в целом, как ему казалось, избавлять мир от таких мразей, наверное, даже правильно. Отец наверняка сказал бы, что есть более гуманный способ наказать паршивого человека, но Тео часто расходился с ним во мнениях, а за младшую сестренку, единственного оставшегося родного человека, можно и запачкать руки кровью. Тео приподнял голову, и они с Габби чуть отстранились друг от друга, но по-прежнему не спешили расцеплять объятий.

– Твоё лицо, – тихонько пробормотала Габби, осторожно коснулась ладонью синяка на его щеке, но быстро убрала руку, когда он, не сдержавшись, зашипел от боли. – Боже мой! Это так ужасно! Я всё знаю, Ник и Оливер мне рассказали.

Она шмыгнула носом, посмотрела на него покрасневшими глазами. Тео погладил ее по растрепанной макушке, снова улыбнулся, надеясь показать, что он в порядке, хоть и не особо верил, что у него это получится.

– Всё в порядке, Га… Нэнси, это обычный синяк, – хрипло произнес мальчик, и мысленно укорил себя за неосмотрительность. Еще не хватало, чтобы из-за своего постоянного беспокойства, он забыл всю их легенду.

Габби на это только всхлипнула и сильнее расплакалась, уткнулась головой ему куда-то в шею, избегая взглядов друзей, которые замерли в дверях и смущенно переглядывались.

– Ну всё, всё… – Тео нежно похлопал ладонью по спине сестренки, больше всего на свете желая, чтобы она скорее улыбнулась и хотя бы чуть-чуть повеселела. Он немного отстранил ее от себя и, осторожно приподняв пальцами ее голову за подбородок, заглянул в глаза. – Эй! Не вешай нос!

Он щелкнул Габби по ее аккуратному милому носику, от чего она смешно поморщилась, легонько ударила кулачком по его плечу, и наконец, слабо улыбнулась своей очаровательной солнечной улыбкой, доставшейся ей от мамы. Тео неожиданно вспомнил, как отец однажды рассказывал, что именно в эту улыбку влюбился, когда впервые увидел Грейс Кинг, юную смешливую девушку, которая бесстрашно полезла на дерево, чтобы достать для маленькой девочки ее застрявшего в листве ярко-оранжевого летучего змея.

«Достать-то она его смогла, – с любящей и какой-то грустной улыбкой рассказывал отец, – да только когда спускалась, зацепилась подолом платья за сучок, попыталась его снять, но не удержалась упала и умудрилась сломать ногу. Я, тогда как раз проходил мимо, спешил на встречу с друзьями, а когда увидел ее…– на этих словах, лицо отца засветилось чистым восторгом, будто бы помолодело на несколько лет и он снова стал тем милым юношей, влюбившимся с первого взгляда. – Представляете, она ведь даже не заплакала, увидела меня и улыбнулась, показывая свои очаровательные ямочки, а я сразу же понял, что пропал. Целый час нес ее на руках в больницу и потом каждый день навещал. Я ведь больше и думать ни о чем другом не мог, только о ней, о моей Грейс».

Сердце Тео рухнуло куда-то вниз. Мысли об отце и маме приносили ему невыносимую боль, гораздо сильнее той физической, которую он чувствовал из-за сломанного носа и гематом по всему телу.

– Дай-ка вытру, – сказал он тихо, потянулся и стер мокрые дорожки слез на ее щеках. А Габби, пристав на цыпочки, поцеловала его в щеку, а затем снова крепко обняла. Так они и стояли некоторое время, наслаждаясь теплом и уютом, которые получали, когда были вместе. Только они вдвоем остались друг у друга, и поэтому Тео, во что бы то ни стало, обязан сдержать последнее обещание отцу: они с Габби всегда будут держаться вместе.

На это раз она первой от него отстранилась, сделала шаг назад, потерла ладонями глаза и оглянулась на друзей, которые так и продолжали тихонько стоять у дверей.

– Я хочу тебя кое с кем познакомить, – бодрым голосом сказала она Тео и призывно помахала рукой. – Джейн, иди сюда скорее. Генри, это Джейн, я тебе про неё рассказывала.

Только сейчас за спинами Оливера и Ника Тео заметил невысокую круглолицую девчонку, которая, стоило ее позвать, вышла вперед, пихнув при этом Оливера плечом, остановилась возле Габби и наклонила голову, с неким любопытством разглядывая Тео.

Он тоже внимательно посмотрел на нее и, сам того не желая, отметил, что она вообще-то была чертовски симпатичной. Не типичной красоткой, каких в его школе было полно, и на каких они с Уэсли любили пялится, обсуждая с какой из них они бы переспали, но очень привлекательной. Он даже не до конца понял, что такого в ней было, но отчего-то в этот момент никак не мог отвести от нее глаз. Быть может, дело было в ее волосах, длинных и огненно-рыжих, спускавшихся ей до поясницы, или в ее серовато голубых живых глазах, сияющих каким-то бесноватым блеском, а может, его привлекли ее пухлые красиво очерченные розовые губы и ладная тонкая фигурка с уже сформировавшимися плавными изгибами. Тео не знал, но вдруг подумал, что она возможно и сама этого еще не осознавала, но было в ней что-то пылающее и яркое, заставляющее смотреть только на нее.