– Мамочка, ну прости меня, я больше никогда не сяду в тюрьму! – стала плакать я, мне казалось, что мама обиделась на меня за то, что я оказалась плохой дочерью и не оправдала ее надежд. Я долго плакала и просила прощения, в надежде, что она вернется, но она так и не вернулась. Я открыла глаза и почувствовала острую душевную боль и всепоглощающую пустоту…

Посмотрев по сторонам, я узнала стены госпиталя. В руку была вставлена игла с капельницей, а тело как-то странно ныло. Было трудно дышать.

– Ну что, очухалась? – спросила меня тучная медсестра, тонкие губы которой были накрашены помадой ядовито розового цвета.

Я кинула на нее безразличный взгляд и отвернулась к стене.

– Ишь какая… – фыркнула она.

Чуть позже на обходе ко мне подошел врач. Это был довольно приятный высокий мужчина лет тридцати пяти.

– Ну как ты себя чувствуешь? – спросил он и посмотрел на меня сочувствующим взглядом.

Как давно я не видела таких добросердечных и сопереживающих глаз. От доктора так и веяло теплом и добротой. Мне вдруг захотелось прижаться к его широкой груди и выплакаться, почувствовав себя маленькой девочкой…

Я постаралась улыбнуться, но у меня ничего не вышло.

– Хорошо… – произнесла я и испугалась собственного голоса, до того он был хриплым.

– Ну ничего-ничего, чуть-чуть подлечишься и к тебе вернется твой голос, не переживай, – стал успокаивать меня он, словно прочитав мои мысли. – Ты очень сильно простудилась… получила затмение в легких… Но ты главное не расстраивайся… Полежишь недельку, другую, мы тебя вылечим… Хорошо?

Я кивнула головой.

– Ну вот и ладненько, – улыбнулся доктор.

Я подумала о том, что раньше я его здесь никогда не видела. А может быть, не обращала внимания? Нет, точно не видела, я бы его обязательно запомнила… Такие большие добрые глаза… Как давно я не чувствовала доброты… я и забыла, что она есть… А может и нет, может я просто под впечатлением его располагающей внешности, а внутри у него тоже самое, что и у всех…

Каждый день я с нетерпением ждала обхода, чтобы увидеть своего лечащего врача.

Через дней десять мне стало гораздо лучше, вернулся прежний голос, прошел кашель…

– Ну что, через пару дней мне придется тебя вернуть обратно… – с грустной улыбкой произнес Александр (так звали этого замечательного мужчину). – Я понимаю, что пациенты в обычных больницах радуются выписке и жаждут покинуть больничные койки… Но в госпитале тюрьмы все происходит по другому… Мало кто хочется возвращаться в прежнее место…

– Да, вы правы… – согласилась я, думая о том, что мне нужно будет возвращаться в барак, где находятся уже настолько приевшиеся и ненавистные мне лица. Так же меня угнетала ситуация с Галкой, я не знала какого решения ждать от Матильды по поводу этой драки. Я очень боялась, что меня могут «опустить»… это было самым страшным… и я выбирала смерть, нежели это…

– А знаешь что, – вздохнул Александр, – я продлю тебе твой «больничный», – подмигнул он мне и слегка дружески похлопал мне по колену. – Вижу ты девочка хорошая, совсем молоденькая, уверен, что в тюрьму ты попала по глупости, так что побудь ты пока лучше здесь, отдохни…

Александр уже хотел уйти, но я схватила врача за его большую теплую мужскую ладонь. Он резко обернулся.

– Спасибо… – прошептала я.

Глаза доктора как-то странно округлились, для него это было неожиданность и он так посмотрел на меня, что у меня вдруг замерло сердце… В этом взгляде что-то было… Что-то нечто интимное и будоражащее.

Я вспоминала свой первый неудачный сексуальный опыт и свое обещание никогда больше не поддаваться мужскому влиянию и никого к себе не подпускать… Но я была настолько измучена жизнью, что мне захотелось укрыться в объятиях большого взрослого мужчины, который сам по себе излучал мягкость и теплоту… Как глупо было мечтать о таком… Кому я была нужна…

ГЛАВА 4

Сегодня мне приснился странный сон… Я проснулась среди ночи в легком возбуждении и больше не смогла заснуть. Было очень необычное для меня состояние души и тела. Я встала с постели и вышла в коридор. Дверь в ординаторскую была приоткрыта и там тускло горел свет, наверно от настольной лампы. Я знала, что Александр дежурил этой ночью. Подойдя на цыпочках к двери, я остановилась и прислушалась. Сначала была полная тишина, но вскоре я услышала какое-то бормотание. Похоже, что человек, находившийся там, разговаривал сам с собой.

– Почему же ты не выходишь у меня из головы… – ели слышно произнес он и тяжело вздохнул.

Я заглянула в узкую щель между стеной и дверью.

Александр сидел в кожаном офисном кресле возле письменного стола, отклонившись назад на его спинку. Его руки были скрещены над головой, глаза приоткрыты. Еще мгновение я наблюдала за этой картиной, пока не услышала еще одну фразу, произнесенную из его уст.

– Чем же она меня так зацепила… Жанна… совсем еще ребенок… я идиот…

– Я уже не ребенок… – я открыла дверь и вошла в ординаторскую.