Мысль о сливочной коже под тонким шелком дала почувствовать реальность потери самообладания, а дрожь в теле выдала его чувства с головой. Олеся прошептала, все так же прижимаясь к нему:

– Кохання, то не грех. Если ты меня…

– …я очень и очень тебя люблю, но потому я и не могу так с тобой поступить! Олеся, пойми, я буду сам себе отвратителен.

– Ты должен это сделать, – девушка подняла голову и посмотрела в любимые глаза цвета горького шоколада, – мы должны. Так задумано. Именно сегодня.

– Ну, что ты такое говоришь!

– Знаю, что говорю. Завтра поздно будет.

– Радость моя, ну, что ты? У нас с тобой еще вся жизнь впереди! Для нас никогда не будет поздно.

– Если ты откажешься, то даже не представляешь, что тебя ждет!

– Неужели конец света наступит? Или ты не выйдешь за меня?

– Не спорь со мной – это глупо!

– Олесюшка, радость моя… пойми…, – он пытался собрать воедино остатки разума, который почти капитулировал перед желанием.

Вдруг Олеся слегка подалась назад, потянув за собой Федора, и снова присела на подоконник, обхватив обоими коленями его бедра.

– Господи… Олеся… что ты делаешь…, – прошептал он.

– Можешь попробовать сопротивляться, но шо-то мне подсказывает, ты не в силах будешь этого сделать, – она ловко расстегнула пару пуговиц, на которых держалась рубашка Леснова и одним движением спустила ее с плеч.

– Фея ты моя, лесная! Вывешиваю белый флаг! Да я за тобой хоть в омут, хоть на тот свет готов.

– Так далеко точно не надо, а вот в омут нежности – ласково прошу.

Доли секунды хватило, чтобы освободить ее от гламурного Асиного халатика, соскользнувшего под ноги, и Федор не стал сдерживаться, покрывая шею и грудь любимой поцелуями и лаская оголившееся бедро.

Когда Ася въехала в ворота их особняка, домашние уже спали. Она тихонько прошла к себе, остановившись ненадолго перед спальней Алекса. Пара минут колебаний заставила ее повернуть в свою комнату.

«Сегодня уже не стоит. А то разбуянится и вряд ли смогу быстро его успокоить. А завтра сообщу о свадьбе Леснова с Олесей, потом про фото расскажу и на закуску – ночь любви». – Мысленно сказала она сама себе. – «И завтра же утром попрошу Олесю перенести все мои вещи к нему. Хватит продолжать этот цирк. Пусть уверится, что мои чувства – не пустышка, если ему мало. И пусть помнит об этом каждую ночь, обнимая меня. Будет к романтическому ужину сюрприз», – Заключила Ася, гася ночник и моментально проваливаясь в сон.

Утро выдалось хмурым. Алекса она не застала, хоть и поднялась довольно рано. В его комнате было все идеально убрано, и у нее даже закралась мысль, что мужа вообще не было дома. Паскаль сказал только, что Алекс всегда убирает за собой постель безукоризненно. И в этом нет ничего удивительного. Анастасия согласилась с ним, хотя ее собственная натура бунтовала против армейского порядка, тем более в такую рань. Она пыталась насильственно приучить себя к регулярному убиранию постели, поскольку не располагала услугами стольких горничных, сколько их всегда было в доме Воронцовых. Получалось не очень. Точнее совсем не получалось. Девушка всегда в шутку сносила это на свою творческую натуру, коей рамки были равносильны наручникам.

Ее завтрак спозаранку был испорчен, и Ася, набросав список заданий для Олеси, поехала на работу, купив по дороге фаст-фуд и кофе. Все утро она боролась с собой: позвонить мужу или нет. Но перед встречей с рекламодателями, которая обещала солидную прибыль, лучше было не терять равновесие. А то, что разговор с Алексом будет не из легких – к бабке не ходи! Хмурое настроение пейзажа за окном не прибавляло красок и к ее настроению. И Ася подняла телефонную трубку:

– Лиза, ты нашла Леснова?

– Звоню, все утро беспрерывно, как вы приказали. Не берет трубку ни дома, ни на мобильном, Анастасия Григорьевна!

– Да что ж такое! Он уже должен быть здесь! Спасибо Лиза, я сама наберу теперь. Встретишь гостей, когда придут.

– Слушаюсь, босс!

Анастасия достала мобильный из сумочки:

– Вот, черт! Я же звук вчера еще выключила!

Девушка стала просматривать непринятые вызовы. Их оказалось немало. Но не было ни одного от Алекса или Федора. Зато семь от мамы, пять от отца и два от свекрови.

– А у вас то, что стряслось? – спросила сама себя Ася. Едва она собралась набрать маму, на мониторе телефона высветился неизвестный номер.

– Да! – ответила Ася, сдерживая раздражение.

– Ася?

– Федор?!

– Да. Слушай меня внимательно и не перебивай. У меня право только на один звонок. Первое: ни за что не говори про то, что вчера ночью была со мной. Воронцов тебя сгноит и пресса тоже. Второе: у тебя есть телефон моей коллеги из Донецка – Жанны Болотовой. Вызывай ее сюда. Тебе понадобится грамотная юридическая помощь и мне тоже. Третье: меня обвиняют в покушении на убийство – а я ни слухом, ни духом. Это либо ошибка, либо подстава, еще не понял. Четвертое: позаботься об Олеське во что бы то ни было. И последнее: ты у меня умница, ты – справишься!