Спустя десять минут после отъезда автомобиль Мартина покинул пределы Марвилля. Он взял курс на Сентлер – «перевалочный пункт» между двумя городами. Дождь несколько поутих, небо посветлело.

Мартин включил радио.

– …в пятницу вечером администрация города Блэ… – щелк. – В среду утром ожидается облачная с прояснениями погода… – щелк. – Шиномонтаж от Рэя работает каждый де… – щелк.

Он переключал каналы один за другим, но не нашел ничего стоящего. Наконец остановил свой выбор на странной музыке кантри, состоящего из ядерной смеси венгерского и немецкого.

«Буду слушать эту белиберду», – Мартин пытался подпевать, повторяя труднопроизносимую абракадабру.

После поворота на пятую магистраль дождь обрел второе дыхание. Местами лило как из пожарного брандспойта. Мартин сосредоточенно вглядывался в стекло и попытался взглядом ускорить движение стеклоочистителей, которые не справлялись с наводнением, – не вышло. На всем пути не встретилось ни единой машины, и в целом это выглядело совершенно обыденно. После череды нападений на магистрали дальнобойщики предпочитали наиболее долгий, но безопасный путь в Траунд – через Глостер. Мартин же решил сэкономить время. Ему казалось, что дождь одинаково воздействует как на законопослушных граждан, так и на грабителей. Не каждый хочет мочить перья в такое ненастье. Про себя Мартин отметил, что на душе скреблись кошки, а непонятное давящее ощущение тревоги заполняло нутро. Поначалу он винил в этом предстоящую дорогу и последующую за ней встречу, но интуиция подсказывала, что все это несущественные мелочи.

В памяти всплыл эпизод, когда знобило еще сильнее. Мартин поначалу часто наведывался в делянки, дабы своими глазами посмотреть на валку леса в промышленных масштабах. С двумя рабочими он направился к бульдозеру возле сторожки. Компания не успела пройти и сотни ярдов, как спиленное дерево наповал убило одного из работяг. Второй отделался переломом ноги и легкой икотой. Мартин со страхом наблюдал за телом, вывернутым под неестественным углом. Позже он понял, что испугался не вида мертвого человека, а возможности оказаться на его месте. Только к двадцати годам Мартин понял, что жизнь не прочнее журнального столика, возле которого дерутся пьяницы. Адреналиновый озноб продолжался еще пару дней, но воспоминания остались до сей поры.

Ощущения совпадали.

На протяжении поездки по-прежнему не встретилось ни единой машины. Время от времени Мартин развлекался тем, что выезжал на встречную полосу: без прочих машин он выглядел королем дорог. Баловство быстро закончилось, когда он чуть не наехал на сбитого оленя.

– Все-таки машины ездят, – Мартин похвалил себя за находчивость.

Он посмотрел в боковое зеркало и проводил взглядом удаляющуюся тушу животного. В этот момент в голову закрались воспоминания о последних днях отца, который в считанные дни сгорел от ангины. Умереть от больного горла тогда казалось странным, а сейчас – обычным.

– Да чтоб тебя!

Мартину стало скучно, а от навеваемых мыслей даже тоскливо. Не хватало хорошего компаньона с багажом историй. В своих раздумьях он чуть было не проехал мимо автозаправочной станции. Закусочная от Джо и заправка находились в таком же побитом виде, как и прежде. Мартин припарковался на стоянке, схватил жилетку с соседнего сиденья и побежал в здание. Внутри было светло и очень тепло. Комната освещалась пятью люминесцентными лампами, в углу располагалась старая плита, раскаленная докрасна. На ней стояла кастрюля и шипели сосиски.

Мартин посмеялся.

– Эй, Кейси. Где ты? Когда-нибудь ты нас взорвешь.

Только у Кейси хватало ума включать плиту на автозаправочной станции. На него давно следовало подать жалобу, однако, к удивлению прохожих, заправка стояла целехонькая. Мартин был уверен, что в один прекрасный день заправка вместе с кафе взорвутся и долетят до Нью-Йорка.

Из комнаты появился Кейси. Он прикрыл рукой огромный зевок и потянулся. Кейси походил на маленького хорька с водянистыми глазками. На вид он выглядел лет на пятнадцать, хотя был старше Мартина почти на десять лет. Сутулый, бледный Кейси с отливающей рыжиной славился медлительностью и, как ни странно, исполнительностью. Люди терпели его нерасторопность только по одной причине: другого такого идиота за полтора доллара в день просто не найти. Заторможенность Кейси не шла ни в какое сравнение с его чудаковатым поведением. Он мало говорил и никогда не слышал заданный вопрос с первого раза. Может, такое поведение замечалось за многими людьми, но Мартин видел наклонности аутизма только у Кейси, и иногда это нервировало. Взять хотя бы плитку внутри здания. Уже этого факта достаточно, чтобы увидеть очевидный непорядок в голове у парня.

Он смотрел на Мартина сонным взглядом и молчал.

– Заправь мне полный бак. Только умоляю тебя, побыстрее.

– Насколько полный бак?

– Можешь наполовину полный, – саркастически сказал Мартин. – Можешь полностью полный. Ты что, издеваешься, Кейси? Лей бензин, пока пистолет гудит. Понял?

Кейси молча натянул перчатки и пошел на улицу. Мартин наблюдал за его расхоложенным состоянием и с трудом удержал себя от хорошего пинка под зад. Пока Кейси заправлял машину, Мартин оглядывался. На столике лежали десяток помятых чеков, вчерашняя газета и недопитый кофе, пол был усеян грязными следами.

– Кто сбивает оленей и ходит по заправкам?

Кейси вернулся обратно.

– Все сделал? – спросил Мартин.

– Угу, – сухо ответил Кейси.

– Сколько с меня?

Кейси подошел к кассовому аппарату и принялся за счет. Он долго, будто нарочно, попадал невпопад. Мартина обуяла злость.

– Вот, держи доллар. Останется лишнее, возьмешь себе. Я не могу ждать целый день, когда ты два умножишь на два.

Мартин отсчитал нужную сумму и положил на стол. Кейси взял деньги и прошагал мимо Мартина, глядя под ноги. Глядя на лицо, полное печали, Мартин подумал, что невольно нагрубил парню. Он потоптался на месте и понял, что ему не пристало извиняться над слабоумным.