– Направо посмотри! Да и налево тоже! И вообще кругом! И тоже станешь нервным! – огрызнулся котелок. – Задолбали уже! Объясняю-объясняю! А меня никто не слушает!

Афи, Дейл и Александр, все втроем как по команде повернули свои головы, чтобы посмотреть сначала направо, потом налево, затем оглянулись назад.

Выстроенный в колоны на них надвигался фланговый строй[2] серых костюмов.

– Колоны по четверо в раз, два, три… двенадцать рядов… – мгновенно подсчитал Александр. – И все в абсолютно одинаковых костюмах.

– Как вы их различаете? Всё, что вижу я это надвигающиеся на нас со всех сторон тени…

– Это и есть тени, – подтвердил Александр. – Самые опасные твари Потусторонья!

– Круг! Срочно очертите вокруг нас круг! – потребовал профессор у своих студентов. – Чем угодно рисуйте, пальцем, носом! Только немедленно рисуйте!

– И желательно вокруг могилы! – напомнил котелок. – Нам меч Лэватайн нужен, надеюсь, помните ещё!

– Да помним, помним! – буркнули Дейл и Афи, поспешно очерчивая широкий и довольно кривой круг вокруг могилы.

Как только они закончили, Александр напитал круг энергией и не увидел, но ощутил, что вокруг них выросла защитная стена.

То, что стена весьма надёжная уже в следующую секунду подтвердили сами же тени. Налетев на стену, они отлетели от неё как от каменной стены, и при этом по радиусу прозрачной окружности искрой пролетела оранжево-желтая вспышка.

Тем не менее, это не остановило тени. С упорством дятла, долбящего пораженный личинкой ствол дерева, они продолжали раз за разом кидаться на защитное поле, отлетая от него снова и снова.

Дейл и Афи, видя это носорожье упорство, вздрагивали каждый раз, когда тени шли в новую атаку.

– Спокойно! – посоветовал им декан. – Расслабьтесь! До тех пор, пока кто-то из нас не нарушит целостность круга, теням в него не прорваться.

Алекс ещё закачивал фразу, когда тени с одной стороны круга вдруг расступились, отступив на несколько шагов назад, пропуская вперед того, кто их призвал – Локи Хведрунга, собственной персоной.

– Ты, прав, потомок Сурта, теням через твой защитный полог не прорваться, – произнёс бог обмана и вероломства с самодовольной ухмылкой, – но вот я пройду без труда! Ну а следом за мной и они, – махнул он головой, указывая на теней.

Продолжая все так же самодовольно ухмыляться, он сделал издевательски расслабленный шаг вперед, уверенный в том, что без труда пересечет границу круга. Однако не тут-то было.

– Сюрпри-ииииииииз! – радостно завизжал котелок. – Твоя сила ничто против силы меча Лэватайн, которая подчиняется только Сурту и вот этому его потомку! – хвастливо, словно это была лично его заслуга, известил он самоуверенного бога. – Ну а ты, потомок Сурта, чего лежишь лежнем, вставай и доставай уже меч! Сколько, ну сколько раз я ещё должен это повторить?! Ну вот за что?! За что мне такое наказание?!

– Но откуда я должен достать меч? – недоуменно поинтересовался Александр, однако на ноги поднялся, и теперь шатаясь, словно тростинка на ветру, пытался устоять на ногах.

– Может мне ещё и достать его вместо тебя? – ехидно поинтересовался котелок. – Глаза разуй! И кто знает, может и увидишь!

Александр Каролинг осмотрелся вокруг. Уставился на темноту. Она в ответ уставилась на него.

– Под ноги смотри! – одновременно устало, разочарованно, насмешливо и покровительственно подсказал котелок.

Александр посмотрел под ноги, но ничего не увидел. Однако гордость не позволила ему признаться в этом куску ехидного и надменного чугуна. Только не тогда, когда со злобной ухмылкой на устах за ним наблюдает Локки и два его студента следят за каждым его шагом, затаив дыхание. К тому же он знал, что Локки не преувеличивал, когда предполагал, что легко прорвет поддерживаемый им защитный контур. Что-то определенно усилило его способности. Что-то хорошо резонирующее с его силой…

Необычайно сильный раскат грома, настолько сильный, что под его ногами довольно мощно тряхануло землю, не дал ему додумать. Памятники и могильные плиты вокруг него зашатались и заскрежетали, словно ворчливые старцы.

Ветер усилился и дождь начал лить не просто как из ведра, но как из душа Шарко[3], правда только в смысле напора, что же касается температуры воды, то она была исключительно ледяной. Настолько ледяной, что даже, несмотря на огонь в крови, Александр задрожал всем телом. Зато, – успокаивал он себя, – по крайней мере, отмылся от крови, покрывающей всё мое тело хотя и тонкой, но до омерзительности неприятной коркой! Здесь стоит отметить, что если бы дело было только в омерзительности, он бы это пережил, однако засохшая кровь ещё и чесалась совершенно невыносимо.