Однако, перерыву пришел конец, и наступил черед четвертой партии, которая оказалась непростой. То ли от того, что игра шла уже долго, то ли по раскладу карт, но уже к флопу за столом чувствовалось напряжение. Мужчины все меньше шутили и казались погруженными в себя.

Вэйж пошел в бой и повысил ставку на флопе, а на терне Коул повел себя необычно, бросив “чек”.

— Что это значит? — тихо спросила я у Барбары.

— Либо мистер Коул не уверен в своих картах, либо пытается таким образом обмануть противника. Тоже такой тактический ход.

— Какой? — с интересом спросила я, даже забыв, как дышать.

— Не агрессивно, а наоборот пассивно разыгрывает сильную руку, чтобы загнать оппонента в ловушку.

Теперь уже Фэн пошел на рейз, а Мистер Ши и Ханг сбросили карты, и к риверу за столом осталось три игрока — Коул, мистер Фэн и Вэйж.

— Интересная партия… — задумчиво произнесла Барбара, внимательно наблюдая за столом.

— Мне кажется, напряженная, — поделилась я соображениями, и она кивнула.

— Если мистер Коул ответил на рейз, то, вероятно, и правда играл со своим “чеком”… - высказала предположение спутница мистера Ши — Юби.

— Я думаю, что у него сильная рука, — соглашаясь с ней, задумчиво кивнула миссис Уорд, не отводя взгляда от покеристов.

Мне до чертиков хотелось подойти к столу, и, судя по всему, не мне одной — Барбара вытянула шею, Юби закусила губу, Лин замерла, но мы продолжали сидеть в “зоне болельщиков”, стараясь не пропустить ни секунды, ни взгляда, ни жеста.

Наконец, вскрылась последняя карта, и мистер Фэн аккуратно, но уверенно пододвинул на кон двести пятьдесят тысяч и добавил сто сверху, тем самым поднимая ставку.

— Рэйз, — произнес он и посмотрел на Вэйжа, который должен был либо сбросить карты, либо ответить.

Молодой Чэн задумался, и мне показалось, что именно эта партия для него многое значила. И не потому, что его банкролл подходил к концу. Его взгляд был странным. Будто он хотел доказать Фэну нечто большее, чем просто то, что он достойный оппонент.

— Колл, — наконец принял он решение, и все посмотрели на Коула.

Наступил час икс, и я сжала леденеющие пальцы, в очередной раз забыв как дышать.

— Фолд, — внезапно произнес Коул и с улыбкой на лице небрежно сбросил карты.

Это слово прозвучало как выстрел. От неожиданности даже Барбара вздрогнула и удивленно посмотрела на него.

— Я была уверена, что у мистера Коула сильная комбинация, — растерянно пробормотала она, а Вэйж улыбнулся и тихо произнес “шоудаун”.

Мы все ринулись к столу, и уже на пути я увидела, как медленно сходит на нет улыбка молодого Чэна.

Все начали поздравлять мистера Фэна, который собрал каре, и сожалели по поводу фиаско Вэйжа с красивым фулл хаусом — три четверки и две дамы.

Мне до оскомины хотелось посмотреть на карты Коула, однако я не смела спросить, чувствуя, что подобное поведение неприемлемо за карточным столом.

Я оказалась права — Барбара, да и её муж, тоже бросали взгляды на карты Коула, но лишь улыбались, также не смея задавать подобные вопросы. Уже через минуту дилер забрал его карты в общую колоду сыгранных и тем самым навсегда оставил эту тайну Смерти для нас нераскрытой.

Мистер Фэн лучился от довольства и принимал поздравления, а я внимательно изучала Вэйжа, переводила взгляд на собранную им комбинацию, и на ум приходил Герман, который бормотал “тройка-семерка-туз, тройка-семерка-дама”. Молодой Чэн был мало схож с пушкинским персонажем — несмотря на проигрыш, он вел себя достойно, с ума сходить не собирался и в отчаяние не впадал, но я бы сказала, что “четверки” — знак смерти — сыграли не в его пользу.

Рассматривая и радость Фэна, и грусть Вэйжа, и спокойствие Коула, я никак не могла избавиться от мысли, что игра каким-то образом была срежиссирована Коулом, чтобы подвести именно к такому финалу. Я была уверена, что он просчитал сильную позицию Фэна и дал ему выиграть, затащив в ловушку Вэйжа, а, может быть, и самого Фэна.

Для меня оставалось непонятным следующее.

Первое — почему он не забрал выигрыш сам, а отдал его другому.

Второе — был ли важен сам мистер Фэн, или на его месте мог оказаться кто угодно.

И последнее — в чем была причина этого странного маневра. В то, что Коул подставил Вэйжа и отдал выигрыш Фэну из-за меня, я не верила. Здесь были совсем другие ставки и совсем другие мотивы.

— Красивая игра, — произнес Вэйж, протягивая руку Коулу, будто подтверждая мои мысли. Как мне показалось, молодой Чэн тоже понял этот маневр, а Коул не сильно его вуалировал от Вэйжа, если я и Уорды захотели посмотреть в его карты.

— Ну, нам пора. Продолжим в следующем месяце, как обычно, — улыбнулся Коул, вставая из-за стола, и хозяин казино бросил взгляд на его плаки, которых прибавилось за счет выигрыша в первой игре.