Я поискала глазами Лин и быстро нашла — она сидела на пороге машины скорой помощи, недалеко от эвакуатора, её одежда была испачкана в крови, а ее взгляд был стеклянным. Женщина-медик ей что-то говорила, но, казалось, та её не слышала.

“Господи, она там совсем одна…” — прошептала я, и первой моей реакцией было выбежать и забрать подругу. Однако, помня слова Коула “из машины не выходить”, я посмотрела на него, не зная, как быть дальше.

— Сиди здесь, не высовывайся. Жди, — жестко проинструктировал он и открыл дверь, впуская в салон запах искореженного металла и паленой резины.

Я, сдерживая дыхание, кивнула, а он, выйдя из машины вместе со своим телохранителем, направился к Хангу, на лице которого проступали и угрюмость, и обеспокоенность одновременно.

Коул действовал быстро и профессионально. Он бросил что-то своему напарнику, показывая в мою сторону, и переключил внимание мужской компании на себя. Ханг, тем временем, подошел к Лин и, переговорив с женщиной-медиком, которая выдала ему упаковку таблеток — видимо, успокоительные для Лин, повел её к нашей машине.

Лин не сопротивлялась, она вообще выглядела странно, будто из нее высосали жизнь, но, посмотрев в мою сторону, казалось, немного оживилась и ускорила шаг.

Открыв дверь, Ханг посадил Лин в салон, и та, увидев меня, на секунду зависла и упала в мои объятия, что-то сбивчиво говоря.

— Мистер Ханг, не волнуйтесь за Лин, — тихо прошептала я мужчине, поглаживая её по спине, и тот, молча передавая мне таблетки, кивнул и закрыл дверь.

Один из людей Ханга сел за руль, наша машина аккуратно тронулась, а я, обнимая подругу, бросила обеспокоенный взгляд в заднее стекло. Весь туннель был набит полицейскими, и этот факт был еще одним хорошим поводом перевезти меня с Лин с острова именно сейчас. Коул продолжал слушать доклад, иногда кивал, но его лицо было странным. До такой степени неживым, что у меня в очередной раз по позвоночнику прошел озноб. Словно он уже все для себя решил, сделал выводы и сейчас лишь подтверждал свои догадки. Он посмотрел на искореженный автомобиль, обнесенный полицейской лентой, и мне стало страшно. Не только от черного взгляда Коула и от включившегося инстинкта самосохранения. Страшно не только за Лин и мистера Ханга. Страшно от того, что может произойти дальше. Страшно за Горра Коула. За то, что с этим мужчиной может что-то случиться. Если он меня отправит домой, я с ума сойду от неизвестности. Сердце болезненно сжалось, но я тряхнула головой и аккуратно выдохнула, стараясь не тревожить Лин.

“Дюнина, не смей бояться. Коул знает, что делает. Я тоже буду в помощь, если понадобится. Меньше всего ему нужны сейчас страх и истерики в его окружении”, - тихо прошептала я про себя и, чувствуя всхлипы Лин на своем плече, плотнее сжала её в своих объятиях. Мне было легче переносить кошмар происходящего. Не только потому, что я была знакома с Джу не так давно, как её знала Лин. Понимая, что авария и смерть подруги произошла на глазах у Лин, я представила на секунду весь ужас, через который она прошла, и содрогнулась.

— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо… — шептала я, поглаживая Лин по плечу, когда услышала её тихий голос.

— Я… я… до сих пор вижу, как Ханни пытался вытащить их из машины… — всхлипывала она. — И зачем только Ханни согласился поехать в бар… — продолжала Лин, из чего я сделала выводы, что уже после нашей переписки с Джу возникли новые планы.

Подруга подняла на меня заплаканный взгляд и тихо добавила:

— Может, все обошлось бы с… ними… если бы мы отказались…

— Вы здесь ни при чем. Не вини себя, — тихо проговорила я, пытаясь успокоить Лин.

Она даже не подозревала о версии, что авария, возможно, была подстроена, и я, безусловно, не стала ей говорить о своих догадках — только бы еще сильнее её напугала.

Лин вновь положила голову на мое плечо, а я вспомнила взгляд Коула, исподлобья смотревшего на груду искореженного металла, и уже не сомневалась, что это была не просто авария. Это было начало Войны.

Я стояла в зале у окна и наблюдала за городом, спешившим по своим делам. Солнце плавно падало за горизонт, но, несмотря на теплые блики, в руках я грела чашку с чаем и куталась в мягкий вязаный кардиган, который вместе с другими вещами привезла мне Берди из Башни.

“Лучше бы шел дождь. Так бы было правильнее в день похорон”, - вздохнула я, но бурливший внизу город будто говорил, что жизнь продолжается, и надо идти дальше.

Прошло несколько дней с той страшной аварии в туннеле, и они были нелегкими. Тяжело терять не только близких людей, но и далеких, к кому привязался, к кому испытывал симпатию, кто уже вплелся в твою память доброй улыбкой.

Коул, как и запланировал, тем же утром уехал в Пекин, оставив нас с Лин на Ханга, и я посчитала это одной из причин, почему он меня перевёз из Башни. В любом случае, каковы бы ни были цели Коула, но меня никто в апартаментах не прятал, я, как и прежде, могла выезжать в город со своим телохранителем Боджи, и этот факт, вкупе с тем, что Коул не отложил запланированную поездку в Пекин, был поводом для моих размышлений и различных версий.

Как бы там ни было, но наружу я не стремилась, практически не отходя от Лин, а эти несколько дней чувствовались странно — будто ложная картинка спокойствия.

Сзади послышался шорох, и я обернулась к дивану, где подругу сморило в сон после очередной дозы успокоительных. Она отказалась возвращаться к себе — находиться одной ей было неимоверно сложно, как, собственно, и мне. Подойдя к дивану, я аккуратно поставила чашку на журнальный столик и поправила плед, укрывавший Лин.

Эта авария жестко ударила по её нервам, и она слегла с температурой. Ненадолго — всего на пару дней, и без последствий, но все же врач, который приехал в апартаменты Ханга, прописал ей помимо всего прочего успокоительные и посоветовал лишний раз её не тревожить. К ней приезжал отец, желая забрать её домой, Ханг не возражал, но Лин попросила своего бойфренда позволить ей остаться.