Ульяна вертит коробку, любуется большим, розовым бантом и что-то напевает себе под нос. Я же усердно разглядываю свои старые ботинки, так и не осмелившись поднять глаза. Вот бывают такие неудобные ситуации. Не знаешь, куда себя деть, испытывая странный дискомфорт. В последнее время это случается все чаще, когда мы оказываемся в закрытом пространстве с Ним вдвоем.

Помпезный лифт, прерывая мои мучения, останавливается на двадцать первом этаже. Я выхожу, беру сестру за руку. Рома огибает нас и широким шагом проходит по коридору вправо.

— Только я не один, девчонки, — предупреждает он, доставая ключи.

«Не один». И что это значит? Если родителей в квартире нет, то кто же там? Я начинаю как-то переживать уже о своем решении. Зачем мы сюда пошли? Не подскажите?

— Это ничего, — отмахиваясь, заявляет Ульяна.

— Уль, — качаю головой.

Сама непосредственность просто.

— Обожаю тебя, мелочь, — Рома с полуулыбкой на губах открывает дверь.

— Заходите, — кивает головой, и волей-неволей приходится все-таки сдвинуться с места.

Ульяну-то дважды приглашать не надо. Вон она уже юркнула внутрь, поставила коробку и разувается. Предательница маленькая.

— Раздевайтесь, куртки можно повесить сюда, — Рома отодвигает зеркальную стенку полупустого шкафа-купе. — Будьте как дома.

Сравнил тоже…

Оставляем вещи там, где он указал, и проходим за ним. Это, конечно, не квартира… Это просто нечто. Здесь пахнет чистотой и свежим ремонтом. Очень красивая декоративная штукатурка на стенах, черный глянцевый потолок со встроенными мудреными светильниками и вроде как мраморный пол, который почему-то теплый.

— Керамогранит, — поясняет мне Рома. Видимо, обратил внимание на то, что я разглядываю поверхность под ногами.

«Керамогранит». Как-будто мне это о чем-то говорит…

— Идите сюда. Здесь можно помыть руки. Санитайзер справа, если что.

В ванной комнате довольно необычно. Как в отеле каком-нибудь. Черная плитка, до ряби в глазах блестящая сантехника и какая-то совсем космическая кабинка. Душ, предполагаю.

— О, оно само льется, — играется Ульяна.

— Не балуйся, — снимая мягкое, махровое полотенце, говорю я ей. — И помни о правилах поведения. Мы же в гостях.

— Да, хорошо Ляль, — кивает она.

— Я сейчас провожу кое-кого, и мы займемся подготовкой к празднику, — с энтузиазмом сообщает Рома, закатывая рукава белого джемпера.

И я только сейчас замечаю, что он испачкан чей-то кровью. Морщусь и выхожу. Пока парень моет руки, мы ждем его в прихожей. Разглядываем необычную черно-белую картину. На ней изображена дивная девушка-дерево. Вместо волос у нее будто бы ветви. Очень креативно.

— Нравится? — интересуется Рома, неожиданно возникший у меня за спиной.

— Очень, — честно признаюсь я.

Он как-то странно усмехается.

— Идем.

Проводит нас в большую, светлую комнату. Там со стены вещает гигантская плазма, показывая нам сцену из «Простоквашино». Кот Матроскин в этот самый момент пишет письмо.

— Ого! Вот это да, Ром! — восторженно шепчет Ульяна, разглядывая невероятно красивую елку, установленную в углу. Густая, немыслимо зеленая, светится голубыми огоньками. Идеально украшена. Я такие только на картинках видела.

Разглядываю гостиную, но толком осмотреть не успеваю. Потому что глаза мои лезут из орбит. У дивана, на бежевом шелковом ковре сидит Абрамов. Совершенно точно это он!

Я аж останавливаюсь. Испуганно замираю. Наверное, если бы не ребенок… тот самый, которого я видела в доме Беркутовых, так и таращилась бы на того, кто когда-то направлял мне в лицо дуло пистолета.

Он, кстати говоря, тоже на меня смотрит. Только вот удивления на его лице нет абсолютно. Его фирменный прищур выражает скорее некий интерес. Мне почему-то дурно становится. А что если они специально заманили нас сюда…

— Нормально все Ален, — ладони Романа опускаются мне на плечи. — Ян уже уходит. Савелий, я тебе компанию привел.

— Ааа?

Мальчишка, лет семи на вид, поворачивается к нам. Он только что запускал машинку по многоуровневой трассе.

Да, я уже видела Савелия. Но сейчас мое сердце сжимается от боли, когда я смотрю на него. А еще я начинаю переживать. Потому что не могу предугадать реакцию Ульяны, ведь ребенок не совсем обычный… Для его возраста у него довольно короткие конечности и шея. Кажущееся несколько плосковатым лицо. Глаза имеют монголоидный разрез, ушные раковины и носик немного деформированы. Рот приоткрыт.