Беркутов послушно поднимается со стула. Я не знаю, по-моему, Уля совсем обнаглела. Она как-то странно на него действует. Вообще он и дети — отдельная тема. Это как будто совершенно другой человек.

— Давайте включим идиотский «голубой огонек» или как там это называется, — предлагает вернувшийся из спальни Рома, отдавая листок и ручку сестре. Находит пульт и включает концерт, который идет по первому каналу. — Мать вечно это смотрит. Каждый год одно и то же, ей богу.

— Можем мультики оставить, — пожимаю я плечами.

— Да не, пусть поют. Правда на эту песню у меня теперь аллергия, — мрачно отзывается он, глядя на Лободу, танцующую в мини платье и напевающую всем известный трек «Твои глаза».

Интересно, она ему нравится внешне? Да стопроцентно да. Блондинка. Вон ноги какие от ушей и грудь большая.

— Лошадь силиконовая, — к моему немому удивлению вздыхает он, потирая ладони. — Поет в принципе ниче так. Щас будем дегустировать все Лисицына. Но сначала Савелия угостим. Да, родной? Тебе правда можно не все.

Минут пятнадцать мы едим, кормим Савву, просто смотрим телевизор и смеемся. Ульяна подпевает Полине Гагариной. Изображает из себя эстрадную певицу, сжимая в ладони пульт. Пляшет, глаза закатывает, волосы игриво назад откидывает.

Савелий ей хлопает. Рома без конца ест, да подкладывает мне. Я впервые в жизни пробую черную икру и копченую рыбу под названием «нерка». Жмурюсь от удовольствия, и Рома пододвигает ко мне всю тарелку, ласково потрепав по волосам.

За минуту до двенадцати, пока президент России произносит традиционное поздравление, мы уже наготове.

Листочки. Ручка. Зажигалка Абрамова, которую он очень кстати выронил на ковре. Газировка. Ведь спиртного на нашем столе нет. Думаю, причины ясны.

— Три, два, один, — считают они на пару. — Пишем!

Я быстро вывожу «Хочу, чтобы Ульяна была здорова и счастлива», передаю ручку Роману. Он поджигает мою бумажку левой рукой, а правой строчит что-то на своем листочке.

Часы отбивают двенадцать последних ударов уходящего года.

— Быстрее! Не успеем! — визжит Уля. И вот уже ее листочек вспыхивает маленьким красным пламенем.

Мы с Ромой хохочем, потому что получается все как-то через одно место, что называется. Савелий, тоже наблюдая за нами, начинает смеяться.

— Пьем! Пьем! — ускоряет процесс Уля.

Вот же делать нечего! Но все трое до гимна успеваем проглотить свой «лимонад с пеплом».

— С НОВЫМ ГОДОМ, Савка! С НОВЫМ ГОДОМ, девчонки! — целует брата и, поднимаясь со стула, громко поздравляет нас Рома.

— С НОВЫМ ГОДОМ! — улыбаюсь я, вставая тоже. Мы звонко стукаемся бокалами.

— УРРРА! — визжит Ульяна на пару с Савелием. А тем временем на улице уже начинается характерная стрельба. Это гремит раскатами праздничный фейерверк. — Ляль, глянь! Вот это да!

Сестра бежит к огромному панорамному окну. Я тоже направляюсь туда. И правда красиво. Черное небо разрезают разноцветные линии и яркие вспышки.

— Оооо, сааалююют! — Савва, который сидит у Романа на руках, почти не моргает и машет руками. Ему, судя по реакции, очень нравится. Только вздрагивает бедный от каждого взрыва.

— Савва, ого да? — Улька хватает его за руку. — Клааасс! С Новым Годом!

Они визжат на пару, а я впервые за несколько лет чувствую атмосферу праздника. А главное, что эту атмосферу чувствует радостная Ульяна. Она крепко обнимает меня, утыкаясь лбом в живот и шепчет, что любит, а я едва сдерживаю слезы. Маленький мой зайчик…

— Ульянка, скорее идем подарки открывать. Пора, — улыбается Рома.

*********

Праздник у нас задался на славу. До отвала наелись, насмеялись. Пели, играли в крокодила, лепили друг другу на лоб бумажки и пытались отгадать слова. В итоге в половину третьего обессиленные и вымотанные Ульяна и Савелий отключаются прямо на диване.

— Пошли потанцуем, — Рома совсем неожиданно хватает меня за руку и тянет ближе к елке, пока Тима Белорусских поет «Мокрые кроссы».

Его телефон, который лежит на кофейном столике, до сих пор без конца вибрирует, но он даже не реагирует на него. Один раз только ответил. Родителям.

Уверенно обнимает меня за талию, кладет мои руки себе на шею. И мы теперь настолько близко друг к другу, что я чувствую его горячее дыхание у своего уха.

Сердце громко и больно стучит. Его. Мое.

Нечем дышать, голова начинает кружиться. От его запаха, который, кажется, я теперь узнаю из тысячи… От легких прикосновений мягких губ к моей скуле. И просто от того, что мы медленно двигаемся под музыку. Рома притягивает меня к себе еще ближе. Зарывается носом в волосы, осторожно гладит спину.