– Вот и поговорим о работе, - миролюбиво сказала она. – О меню нашего ресторана.

«Нашего!» - мысленно возопил Реджеп, но и эта мысль не омрачила его чела.

– А что с меню? – уточнил он вслух. – Вы обедали в зале и вам не понравилось оформление? Так я давно говорил, что его пора обновить.

– А я считаю, что обновить надо не только оформление зала, но и меню.

– Тоже согласен. Эти газетки – кошмар. Я бы настаивал на стилизации под фолиант.

– Что, простите? – настала Танина очередь уточнять.

– Ну книжечки... знаете, такие... в твердом переплете. С глянцевыми страницами. И с названиями блюд. Эта игра в демократичность – лишь заигрывание с посетителями. Цены у нас совсем не демократичные. И уровень тоже. Потому газетная бумага неуместна, не находите? Если я готовлю шедевр, то мне хотелось бы, чтобы и представлен был этот шедевр соответственно.

–  Не морочьте мне голову, - строго заявила Татьяна Романовна. – Я вовсе не об этом. У вас что? Русский – второй язык? Я говорю не о внешнем виде меню. А о его содержании. О блюдах. Вы меня понимаете?

Сколько ни неси околесицу, а именно ее Реджеп и нес, пытаясь отвлечь не в меру активную помощницу Хомяка, а она все равно спуску не даст. Росту в ней – от горшка два вершка, а характер, будто бы и правда не степлерами и ручками тут командовала, а настоящим полком. Оставалось только вздохнуть и идти с голыми руками на этот полк.

– Я говорю на четырех языках свободно, и на двух изъясняюсь посредством пальцев. Конечно же, я вас понимаю. Единственное, чего не понимаю, это что конкретно вас может не устраивать?

– Многое, - отрезала генеральша. – Но особенно меня интересует, почему в нашем меню отсутствует соль мёньер.

– В смысле? 

– В самом прямом. Почему в меню ресторана, который называется «Соль Мёньер», нет этого блюда?

Если честно, то тут шеф-повару даже стало легче дышать – если все ее придирки в таком духе, то это ерунда. С этим он вполне себе справится, история даже обещает быть веселой. Но Реджеп, конечно, совсем не брал во внимание двух важных вещей. Во-первых, Таниного характера. А во-вторых, того, какие виды имела на них обоих Судьба.

– У нас огромное разнообразие изысканных блюд из рыбы, Татьяна-ханым, - улыбнулся ей Реджеп. – А традиционный французский соль мёньер какой-то особенной изысканностью не славится.

– Было бы желание. Можно и из лютефиска сделать основу для интересного сета.

«Ух, какие мы слова знаем!» - имел он в виду совсем не сет, естественно. Но решил-таки на всякий случай уточнить очевидное:

– А вы где-нибудь ели классический соль мёньер? В курсе, что это?

– А вы?

– А я окончил самую престижную кулинарную школу в мире и несколько лет работал во французском ресторане.

– Я знаю, - сообщила очевидное Таня и, не давая сбить себя с намеченного пути, продолжила о своем: - И все же. Соль мёньер – это классическое блюдо французской кухни. Из рыбы. А у нас – рыбный ресторан, более того, носящий именно такое название. Ну это все равно как… в вареничной не подавать вареники.

– Вы сравниваете ресторан с вареничной? И хотите жареной рыбы? – приподнял бровь Реджеп.

– Я пытаюсь объяснить так, чтобы вы поняли.

– То есть, я еще и тупой? – мрачно буркнул Реджеп. Вообще-то этот вопрос относился к категории заскорузлых комплексов, а они были даже у Реджепа Четинкаи. Надо отметить, что он весьма посредственно учился в школе, особенно не успевал по алгебре. И даже все его последующие успехи, знание шести языков и отличные рекомендации слабо сказались на его не самой высокой самооценке.

– Я не говорила о ваших умственных способностях, - булькнула Таня. – Вы очень странно все перекручиваете.

– Перекручивать – это по женской части, не по моей. Я вас понял и услышал. Вы хотите жареной рыбы. Так это недалеко – столовая «По-домашнему» через дорогу. К слову, и на вокзале есть отличная вареничная. «Маруся» называется. У них еще слоган потрясающий. V означает Vареник.

Твердая уверенность, что они говорят на разных языках, не покидала Таню. Вроде как, все слова понятны, а смысл ускользает. Она незаметно сделала глубокий вдох, мысленно посчитала баранов, замелькавших в воображении, и продолжила разговор, все больше кажущийся ей безнадежным.

– Неужели вы после своей школы и опыта работы во французском ресторане не можете справиться с жареной рыбой?

– Справиться – могу. И если вам так уж хочется, могу бросить пару кусков камбалы на сковородку и подать вам на новогоднем банкете в качестве подарка от заведения. Но это никак не повлияет на меню. Во всяком случае, пока я здесь работаю.

– В ваших одолжениях я не нуждаюсь! – вспыхнула Таня.

– Это не одолжение. Это, Татьяна-ханым, знак моего почтительнейшего к вам отношения.