Всадники пришпорили коней, и те сами неспешно двинулись к границе лагеря.

— Быть великодушным гораздо приятнее, чем обсуждать с Хедли вопросы фуража, ваше высочество.

Адрина улыбнулась. А не выдумки ли все, что Дамиан тут ей понарассказывал о Тардже? Он казался каким-то потерянным. Наверное, ждет не дождется, когда вернется дитя демона. Одинокий мужчина совсем как ребенок.

— И все-таки я думаю, что вы великодушный человек, капитан. И хорошо воспитаны. Такие люди встречаются редко.

— Среди медалонцев? — не удержался Тарджа.

— Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что другие люди…

Тарджа засмеялся.

— А-а! Вы говорите о нашем военлорде. А я-то думал, что вы подружились.

Адрина нахмурилась. «Думай, о чем говоришь. Этот человек — друг Дамиана. Глупо выкладывать ему все, что ты думаешь о хитрианце».

— Если бы лорд Вулфблэйд не был так суров, с ним вполне можно было бы поладить.

Тарджа с недоумением посмотрел на принцессу:

— Вы считаете, что он с вами суров? После того, что вы сделали?

— А что я сделала?

Ответа не последовало. Тарджа молча пришпорил коня и пустил его в галоп.

— Капитан! — крикнула Адрина, бросаясь вдогонку. — Объяснитесь, пожалуйста!

Через несколько секунд лошади пошли рядом ноздря в ноздрю.

— Скоро солнце встанет, — произнес Тарджа, глядя куда-то вдаль. — А днем все растает и потечет.

Всадники ехали по пустому тренировочному полю.

— Не делайте вид, будто вы ничего не слышали! Что значит «после того, что вы сделали»?

Тарджа пожал плечами.

— Простите, я не должен был этого говорить. Это не мое дело. Разбирайтесь с Дамианом сами.

— Я бы с радостью, — ответила Адрина. — Если бы только знала, о чем вы говорите!

— Вы действительно не знаете?

— Если б знала, не спрашивала бы!

Тарджа придержал коня и повернулся к принцессе:

— Он сказал, что вы пытались убить Высочайшего Принца Хитрии.

— Что? Ерунда какая! Тарджа пожал плечами.

— За что купил, за то продаю. Он сказал, что вы наняли для этого каких-то мальчиков, но они решили, что лучше покончить с собой, чем выполнить ваш приказ.

Внутри у Адрины проснулся вулкан. Все ее старания быть любезной в прах разбились об это ужасное обвинение.

— Этот зазнайка, лжец…

— Насколько я понимаю, у вас имеется своя версия событий?

— Как он посмел… это ничтожество… придумать такое! Ну, так я расскажу вам о вашем любимом военлорде, капитан! Это жестокое бесчувственное чудовище убить мало! Я никогда не покушалась на его дядю-извращенца, хотя при желании могла это сделать. Я отдала тем мальчикам свой нож, чтобы защитить их от похотливого развратника.

Ярости принцессы не было границ. И Тарджа чуть было ей не поверил.

— Но вы сохранили их ошейники. Зачем?

— А чтобы помнить, что все это проклятое семейство нужно извести под корень!

Тарджа нахмурился и вдруг поворотил коня.

— Следуйте за мной. Я хочу вам кое-что показать.

И он поскакал к полю сражения. Адрина поспешала за ним, сетуя про себя, что едет не на хитрианском коне, а на здоровенной и неповоротливой кляче. Ей уже не было холодно. Ярость грела лучше, чем плащ, и даже лучше, чем огонь. Не доезжая до засыпанных снегом баллист, Тарджа повернул направо. Дозорные, время от времени попадавшиеся на пути, не останавливали всадников — они были заняты наблюдением за северной границей. До Кариена было рукой подать. А интересно, что сейчас делает Кратин? Он и этот подлый хитрианец друг друга стоили.

Наконец всадники подъехали к засыпанному снегом кургану, окруженному низенькой каменной оградкой. Адрина с изумлением оглядела это сооружение.

— Вы хотели показать мне это?

— Да. Это могила.

— И кто в ней?

— Фардоннские солдаты. Они погибли в бою.

Адрина с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Курган был большим. Сколько же их там? Она смахнула жаркие слезы, навернувшиеся на глаза.

— Я думала, медалонцы сжигают мертвых…

— Сжигают, да. В Медалоне не принято зарывать мертвых в землю. Но Дамиан сказал, что убитых фардоннцев жечь нельзя, и велел своим людям выкопать могилу. В знак уважения к вашему богу войны воинов похоронили вместе с оружием. А капитан, как особа королевской крови, похоронен отдельно.

— Тристан! Где? Где его похоронили?

Тарджа указал на небольшую пирамиду, сложенную из камней, у подножия кургана. Адрина спрыгнула с коня и побежала к могиле, уже не заботясь о том, что Тарджа увидит, как она плачет.

Тристан! Ах, Тристан!

Тарджа слез с коня и медленно пошел следом, ведя коней в поводу. Адрина упала на колени и, закрыв лицо руками, зарыдала. Горе, которое так долго скрывалось в глубине ее души, наконец вырвалось на волю. Она рыдала, пока у нее не заболело горло. Она рыдала, пока не выплакала все слезы.