— Твои думают, что ты занимаешься боксом? — улыбнулась Джен своей белоснежной улыбкой, прежде чем изящно положить себе в рот диетический ролл с огурцом.

Она сидела на краю матраса в запахнутом на груди изящном сине-золотом халатике, не спеша поедая свою порцию суши, к которой у нее не было возможности притронуться первый час с момента нашей встречи.

— Угу, — кивнул я, с упоением пережевывая куда более аппетитную «Филадельфию» с лососем.

— Должно быть, однокурсники здорово тебе завидуют.

— Угу, — снова угукнул я, а затем, проглотив наконец суши, добавил. — Еще бы! У большинства из них вообще нет девушки. И никогда не было. В центрах Хаберна это запрещено, в «Вознесении» — тем более. Мне жаль этих бедняг. Даже не знаю, как многие из них будут адаптироваться к нормальной жизни после того, как наконец оттуда выйдут.

— Ну, ты, наверное, поможешь им, — предположила Джен. — Они привыкли видеть в тебе своего лидера и наверняка будут продолжать тянуться к тебе даже тогда, когда ты уже не будешь формально их старостой отряда.

— Да ладно, не преувеличивай моей харизмы, — хмыкнул я. — Половина из них терпит меня только потому, что у них нет другого выхода. Шон, Ши и Серега — это, пожалуй, единственные, с кем я хоть немного близок. Да и то, не уверен, что мы останемся друзьями после выпуска. Думаю, для каждого, кто побывал в «Вознесении», его товарищи будут до конца жизни ассоциироваться со всем тем кошмаром, который им пришлось здесь вынести, и они будут, сознательно и подсознательно, избегать их. За исключением, конечно, тех, у кого к концу обучения мозг станет совсем набекрень. У нас уже и так появилась парочка таких, что готовы на полном серьезе кричать «Хайль, Вознесение!»

— Ты об этом Паоло, о котором ты рассказывал? Который подставил вас тогда?

— Нет, Поль-то как раз из другого теста. Это хитрый и двуличный слизняк, — ухмыльнулся я. — Уверен, он далеко пойдет. Давай-ка лучше не будем о нем, а то у меня сейчас пропадет аппетит. Как там твои ребята? Тим все еще приударяет за тобой?

— Иногда, — Джен закатила глаза и улыбнулась, призывая меня быть снисходительной к сокурснику. — У него, знаешь ли, случаются резкие перепады настроения. То он разглагольствует на каждом шагу и готов вступить с первым встречным в спор на любую тему — от политики и экологии. То он вдруг замыкается в себе, пропускает занятия, не выходит ни с кем на связь. Ясно, что это — виртуалка. Я такое видела не раз. Честно говоря, он беспокоит меня и иногда мне хочется поговорить с ним по поводу того, что он делает со своей жизнью, но я сдерживаю себя лишь по одной причине — любой знак внимания с моей стороны он сразу же воспринимает как сигнал к действию и снова берется за свое. Дима, пожалуйста, только не…

— Дженни, ты же знаешь, я не ревную тебя к Тиму, — искренне заверил ее я. — Мне даже жаль парня. Думаю, у меня был бы не менее отвратительный характер, если бы я очутился в таком положении, как он.

— Вот что мне нравится в тебе, — улыбнулась она.

— Что?

— У тебя очень доброе сердце.

— Да ладно!

— Хоть ты и ведешь себя иногда как бессовестный эгоист, в душе ты очень добрый, искренний и отзывчивый человек, всегда тянешься к правде справедливости. Именно за это я тебя и полюбила, а вовсе не за твои кубики на животе или мощный удар справа.

Придвинувшись ко мне ближе, положив руку на подбородок и заглянув в глаза, Джен улыбнулась и продолжила:

— Все это написано в твоих глазах. А глаза не лгут.

— В «Вознесении» хорошо учат лгать, — заверил я, но своей ладонью задержал ее руку у себя на лице — это прикосновение, в котором было больше тепла и нежности, чем я обычно привык ждать от Джен, было что-то неожиданно приятное.

— Но только не тебя, — уверенно покачала головой она.

— Что ж, тогда ты наверняка поверишь мне, если я скажу, что я снова тебя хочу.

— Эй, я еще даже не доела свои суши! — по улыбке Джен я понял, что она не против.

— Три часа в месяц — слишком мало, чтобы тратить их на суши, — решительно заявил я, отставляя пластиковые коробочки на пол.

2 ноября 2078 г., среда. 511-ый день.

— Хм. А в том, что говорила эта женщина, определенно есть смысл, — полнощекий Ральф, который стал нашим соседом по комнате с того дня, как Поль отселился в другую комнату, сидел за соседним столом, занимаясь самоподготовкой, но из его головы, похоже, не выходило услышанное сегодня от обаятельной и деловой сорокапятилетней блондинки — одного из вице-президентов «Первого Тихоокеанского Банка». — Финансы — это действительно перспективно.

— Да брось! — скептически отозвался другой мой сосед, долговязый парень по имени Хосе со жгучими черными волосами, которого я знал как неплохого баскетболиста, а также приколиста и весельчака, занявшего, благодаря своему неугомонному нраву, третье во всем отряде место по количеству дисциплинарок (далеко позади Ши, конечно, но все же приличный результат). — Уже лет пятьдесят как финансами занимаются компьютеры. ИИ способен подсчитать все в миллион раз быстрее и точнее тебя. Говорю тебе, эти машины скоро напрочь вытеснят нас из всех сфер, а затем, следуя законам жанра, и вовсе решат, что мы на этой планете лишние.