Он пожал плечами.

– -Ну, об этом было напечатано в "Тайм",-- продолжила Патриция.-- Там говорилось, что у тебя приключился нервный срыв во время расследования. И все осложнилось -- то есть нервный срыв, а не расследование,-- когда ты чуть не погиб в оползне во время этих жутких дождей, и...

– -Я некоторое время пробыл в частной клинике, а потом в госпитале Горы Синай в Беверли Хиллз. Мне посчастливилось -- а может, наоборот -- нарваться на отличного психотерапевта, истинного мастера своего дела.

– -Наоборот?!

– -Возможно. Доктор Слоко убедил меня -- или позволил мне самому себя убедить -- что я и в самом деле спятил и что я пережил серию необычных и крайне реалистичных галлюцинаций. После чего я быстро пошел на поправку. Но я до сих пор не уверен, что...

– -Ты просто должен как-нибудь мне об этом рассказать. Но я боюсь, что эти галлюцинации дают Вестерну преимущество перед тобой. Стоит ему захотеть, и он может сослаться на твой нервный срыв. И сказать -- или хоть намекнуть,-- что ты снова болен. И на твою научно-фантастическую теорию никто и внимания не обратит.

– -Я отлично отдаю себе отчет,-- скривился Карфакс,-- какой это козырь в руках моих противников. Вестерн может так поступить, если его прижмет. Ты...

Он смолк. Ему не хотелось говорить, что двое, из которых у одного психика не в порядке, а другая, скорее всего, неуравновешенна, едва ли могут быть хорошими союзниками.

– -Это мы обсудим позже,-- возразила Патриция.-- Я пришла к тебе, потому что ты мой двоюродный брат и решительно не сторонник Вестерна. И у тебя есть опыт расследований. И...

– -Ладно, пусть так,-- уступил Гордон.-- Может, хватит кидать камни по кустам?

– -Что?

– -О чем ты хотела меня попросить в случае, если я поеду к Вестерну?

– -Логично, правда?
– - спросила Патриция, наклонясь поближе.-Я понимаю, что не вправе просить, ведь тебе предоставят только один сеанс. Тебе, наверное, захочется поговорить с женой, с родителями, с кем-нибудь из близких. Или, раз уж ты преподаешь историю, тебя может заинтересовать... ну, скажем, не стоял ли за убийством Линкольна министр обороны Стентон?

– -Ласалль из Чикагского университета уже разрабатывает эту тему. У него федеральная субсидия.

– -Но выяснить, был ли твой отец убит и кем,-- помолчав, добавил Гордон,-- куда важнее, чем смерть Линкольна. Возможно, с тех пор и не было дела об убийстве большей важности.

– -Ты это сделаешь!
– - вздохнула она.

– -Подумаю.

Он сказал себе, что побочным эффектом беседы явилось противоречие его же собственной теории. Вместо того, чтобы напомнить себе твердо, что речь идет о существах негуманоидных, но живых, он начал думать о них, как о покойных людях. За помощью Патриция обратилась к нему, но заявлениям Вестерна она поверила.

Глава 5

Гордон Карфакс и не представлял, что когда-нибудь снова вернется в Лос-Анджелес.

И вот теперь он смотрит в иллюминатор самолета, идущего на посадку в международном аэропорту Риверсайд. Хотя пейзаж внизу скорее напоминает подводный: сквозь толщу серо-зеленого смога, окутавшего всю западную Аризону, очертания гор настолько размыты, словно видишь их не с борта самолета, а из субмарины. Где-то там, за его густой пеленой прячется заповедник "Кофа Гэйм", где, по слухам, еще сохранилось несколько последних северо-американских пум -- со слезящимися глазами, задыхающихся от кашля и еле волочащих лапы.

Кроме них еще выжили только кактусы сагуаро, которые во всех остальных районах находились на грани вымирания. Но в том, что этот вид гигантского кактуса почти практически исчез с лица Земли, следовало винить, конечно, не только загрязненную атмосферу.

Президент Соединенных Штатов торжественно обещал. что уже через десять лет -- чего бы это ни стоило!
– - степень загрязнения воздуха снизится до уровня 1973 года.

Самолет приземлился и подрулил бортом к телескопически выдвинувшемуся навстречу ему переходу, по которому Карфакс прошел внутрь куполообразного здания аэровокзала с кондиционированным воздухом. Он сразу узнал встречавшего его -- с Эдвардом Турсом, высоким плосколицым худощавым мужчиной с коротко остриженными седыми волосами, он уже встречался по видео, когда договаривался о визите к Вестерну. Они пожали друг другу руки и перекинулись несколькими фразами о смоге -как бы он ни надоел, зато всегда мог послужить темой для начала разговора. Затем они вскользь коснулись растущих цен; пляжей, с которых разворачивают всех, кто не прошел теста на внешнюю привлекательность; резни в Филадельфии; Иранского кризиса и катастрофического снижения среднего уровня грамотности. Впрочем, разговаривать долго не пришлось: из щели багажного отделения две механические руки выдвинули чемоданы Карфакса, тут же подкатилась юркая четырехколесная "черепашка" и руки бережно установили вещи на ее плоской спине. "Черепашка" устремилась к Гордону и замерла в футе от него. Карфакс сунул в щель счетчика свою карточку, и тут же два юных носильщика подхватили его багаж, а "черепашка" развернулась вокруг своей оси и укатила.

Турс и двое сопровождающих были одеты в летние дневные деловые костюмы апельсинового цвета. На шее у каждого на массивной серебряной цепочке висел большой серебряный анкх*, в центре которого в круге сверкала большая золотая "М", очевидно, означавшая "МЕДИУМ". Такие же медальоны красовались на шеях у большинства присутствующих в аэропорту.

* Анкх -- петельчатый крест, древнеегипетский символ жизни (Здесь и далее примеч. пер.)

– -К сожалению, доктор Карфакс, нам придется поехать отсюда на экспрессе,-- извиняясь, сказал Турс,-- мы больше не пользуемся транспортом с двигателем внутреннего сгорания -- ни в аэропорту, ни вообще нигде. Пресса выставила нас полными экологическими идиотами! Но вы-то знаете...