– Я за то, чтобы развернуться, – сказала Настя.

– А я хочу войти, – сказал Витя.

– И я, – поддержал его Толя. – Слово за тобой, Гриша.

– Мы можем зайти, но только очень аккуратно, чтобы нас не заметили.

– Давайте выждем и под покровом ночи проникнем в это зловещее место, – предложил Витя.

– А нас не потеряют? – спросила Настя Гришу.

– Нет, к утру-то вернёмся.

– Тогда решено! Пойдёмте, пока в лесу переждём, чтобы на глазах не маячить. И перекусим. Твоя мама что-то в дорогу нам дала?

Гриша кивнул, и друзья отправились дожидаться темноты.

Ребята устроились в тени деревьев. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, они старались не шуметь и разговаривали преимущественно шёпотом. Гриша достал из сумки собранный мамой сухой паёк.

– А сколько времени сейчас? – спросила Настя. – Долго нам здесь сидеть?

– Половина третьего, – сказал Толя. – Темнеть начнёт не раньше, чем часов через 5–6.

– Просто так сидеть здесь мы устанем. Может, пройдёмся?

– Куда? – спросил Витя.

– Я бы с удовольствием вернулась к мотоциклу и уехала отсюда, – вздохнула Настя, – но так как никто меня не поддержит, предлагаю просто немного прогуляться по лесу.

– Можно, – кивнул Гриша. – Сидеть без дела как-то не хочется.

– Совесть болит? – спросил его Толя.

Гриша уже успел поделиться с ними, что ему будет не очень комфортно отдыхать в городе на свадьбе, пока в деревне так много работы. И сегодня, в день, который ребята выделили для отдыха, он терзался муками совести: вот он-то отдыхает, а мама и сёстры работают.

– Мы многое вчетвером сделали, – ответил Гриша. – Один я бы на всё это потратил не меньше двух недель.

Этим он успокоил и ребят, и собственную совесть.

– Ну, в какую сторону двинем? – спросил Витя, разминая спину и затёкшие от долгого сидения ноги.

– Пошли в противоположную, – махнул рукой Толя, – обойдём поле с другой стороны.

– Пошли, – кивнул Гриша.

Настя выглядела подавленной. Она в очередной раз вздохнула и взяла Толю за руку.

– У тебя чего руки такие холодные? – удивился он. – Ты замёрзла, что ли?

Настя покачала головой, а потом ответила:

– Мне не то что холодно, а как-то… не знаю, зябко, наверное. Я чувствую стоящую вокруг жару, но при этом ноги и руки у меня холодные.

Толя потёр руки Насти, потом приобнял её. Она спрятала лицо на груди у своего жениха. Так ей было немного спокойнее. Постояв так несколько минут, девушка почувствовала, как тревога её отпустила, а руки и ноги стали согреваться. Она подняла лицо и с улыбкой произнесла всего одно слово:

– Отогрел.

Витя и Гриша стояли в сторонке, стараясь не смущать парочку. Они их не торопили, делая скидку на то, что Настя всё же девушка, поэтому более мнительная и впечатлительная.

– Идёмте, – сказал Толя, оборачиваясь к ребятам.

Компания дружно двинулась обходить поле с другой стороны. Оно выглядело мрачно. Трава была высокой и её здесь, судя по всему, не косили. Местами виднелись какие-то таблички, которые, как догадались ребята, использовались для обозначения могил.

Самой жуткой картиной был ряд свежих холмиков. Когда они поравнялись с ними, Настя остановилась и стала сосредоточенно смотреть на них, при этом что-то шепча себе под нос.

– Ты там молишься, что ли? – недовольно произнёс Толя.

Настя покачала головой, закрыла глаза, потом открыла и продолжила сосредоточенно шептать себе под нос.

– 47, – сказала она. – Отсюда я смогла насчитать 47 новых могил. Там точно что-то случилось.

– Идёмте, – поторопил всех Гриша.

Он был бледен. С каждой минутой он всё чётче осознавал, что им не следует здесь находиться. Не зря старики страшилки про эту деревню рассказывали. Они называли их «безбожниками», но Гриша как-то не обращал на это внимание. В школе им объяснили про «опиум народа» в лице религии, поэтому такая характеристика не была для него отрицательной.

Но сейчас он вдруг ощутил, что некая духовная жизнь всё же существует. И если что-то не видно явно, то это вовсе не означает, что этого нет. От собственных размышлений по спине пробежал холодок.

– Ты чего застыл? – спросил его Витя. – Случилось что?

Гриша помотал головой и пошёл дальше. Он не хотел делиться с ребятами, постигшими его мыслями, но они не покидали его. Немного поколебавшись, Гриша вполголоса, чтобы не услышала Настя, заговорил с Витей.

– И теперь мне тоже не хочется туда идти, – закончил рассказ Гриша.