– Убью их, когда найдутся, – процедил сквозь зубы Витя. – Что сейчас делать будем? Здесь подождём?

– Здесь нельзя, – сказал Гриша. – Мы записку оставили, чтобы они ждали нас. Если они вышли из леса, то уже там.

– А если нет? Вдруг они побежали в другую сторону?

– Пошли пройдёмся немного и туда. Ты как? Не устал?

– Нормально, – ответил Витя. – Главное ребят найти.

По лесу бродили долго. Он был густой и мрачный. Друзья передвигались медленно, постоянно останавливаясь, прислушиваясь и выкрикивая:

– Настя! Толя! Ау!

День пролетал просто незаметно. Наконец, выбившись из сил, парни присели немного поесть и отдохнуть.

– Думаю, пора идти обратно, – сказал Гриша.

– Если честно, я уже и сам не понимаю, как далеко мы находимся от места, где записку оставили, – признался Витя.

– Мы сейчас здесь свернём, немного пройдёмся в ту сторону, а потом вдоль, пока к полю не выйдем.

– Ты как так хорошо ориентируешься?

– Ещё до войны с отцом всё лето по лесам ходили. Он меня многому научил.

– Погиб?

Гриша кивнул и закрыл глаза. Минут десять они посидели молча, а потом двинулись в обратный путь. У обоих теплилась надежда, что Толя и Настя уже ждут их в условленном месте.

Они продолжали периодически останавливаться, прислушиваться и выкрикивать имена друзей. Но никто не откликался. Тишина в лесу стояла просто могильная. Ребята ощущали прохладу, и сами не понимали отчего: от густоты и мрачности леса или от волнения.

Когда впереди замаячило поле, Гриша сказал:

– Здесь уже кричать не будем. Не стоит привлекать к себе лишнего внимания.

Витя недовольно поморщился, но возражать не стал. Одного его бы не остановила близость какой-то там деревни, когда его друзья неизвестно куда пропали.

На поле уже никого не было видно. Рядок холмиков выглядел устрашающе, и Витя старался не смотреть в ту сторону, а Гриша и вовсе ускорил шаг. Добравшись до кривой берёзы, ребята начали искать глазами записку. И не нашли.

– Не понимаю, – сказал Гриша, – если они её нашли, то куда ушли?

Витя рухнул на землю и недоумённо посмотрел на друга, а потом предположил:

– Мне в голову лезет такая картина: они испугались шорохов и убежали в лес. А потом, пока мы с тобой их искали, вернулись, прочитали записку и стали нас ждать. А затем решили, что мы и сами заблудились и отправились искать нас.

– Глупости, они не стали бы так делать, – отрезал Гриша. – Наверное, они в деревне.

– Зачем они туда пошли?

– Здесь два варианта. Первый тебе понравится больше: они, не поверив, как и ты в опасность этого места, пошли туда… не знаю, за водой или узнать, что у них происходит.

– Может быть, – кивнул Витя. – А второй вариант какой?

– Что они попались местным. Те их схватили и теперь наши друзья сейчас у них в плену.

– Но зачем им Толя с Настей?

– Может, их убьют и съедят?

– Мы людёв не кушаем, – сказал за спиной ребят тоненький голос.

Оба похолодели и обернулись. За их спинами стоял мальчик, которого они уже видели на поле. Одна его щека была сильно больше другой, и Витя вспомнил, как женщина на поле замахивалась на этого мальчика. В маленьких ручках он сжимал палку. А взгляд был совсем взрослым и не предвещал ничего хорошего.

– А что вы с ними делаете? – сглотнув, пробормотал Гриша.

– Пыщ! – прошипел мальчик, руками показывая что-то большое.

– Что это значит? – спросил Витя.

– Сжигаем.

– Наши друзья у вас? – спросил Гриша.

Вместо ответа, мальчик взмахнул палкой и ударил его по ноге. Потом, с диким криком, он начал наносить ему удар за ударом, но Витя перехватил и вырвал палку у него из рук.

– Как ты смеешь, мальчишка? – возмущено рявкнул он на него. – Это старший товарищ, а ты на него руку поднял!

Но мальчик разошёлся. Он хватал с земли ветки, камни, шишки и швырялся ими в ребят. Витя, не выдержав такого нахальства, припугнул его палкой. Мальчик угрожающе провёл пальцем по шее, потом показал им язык и с громким воплем побежал по полю.

– Атас! Он приведёт старших!

– Бежим в лес! – сказал Гриша и они побежали напролом в чащу.

Они двигались быстро, потом остановились и прислушались. Никаких звуков не было. На всякий случай молодые люди спрятались за ствол поваленного дерева и только здесь перевели дух.