Скабиор стрельнул игривым взглядом в аврора, медленно оторвался от стены и пошел в скверно освещенный коридор. Дверь за спиной захлопнулась. Сильно пахло сыростью и запах плесени становился все очевиднее. Он вышел в длинную комнату, стены которой были отделаны той же синей плиткой. Душевые кабинки стояли рядком. Два энергетических шара вяло светились под самым потолком, одаривая комнату скудным голубым светом.

Скабиор выбрал среднюю кабинку, остановился напротив и начал раздеваться. Гермиона притащила ему чистые шмотки неделю назад, но они уже тоже успели провонять. Надо постирать, что ли. В прошлый раз он сидел в камере всего неделю. Когда их поймали с парнями за темные делишки в Косом. Поймали, не смогли установить личность и потом отпустили, потому что держать дюжину буйных молодых оборотней в камерах Аврората уже было невозможно. Скабиор вздохнул. Теперь он тут надолго. Раздевшись совсем, Крейг решил, что сначала вымоется сам, а потом постирает вещи. Может, стоит и вовсе надеть их мокрыми, чтобы хоть чуть охладиться в своей душегубке.

Скабиор зашел в душевую кабинку, включил воду попрохладнее и с удовольствием стал намыливаться, смывая с себя пот и вонь. Хм, кто-то оставил здесь баночки с шампунем. Капнув шампуня на руки, он им же прополоскал рот. Обнаружив еще и какую-то склянку рядом, егерь запустил пальцы внутрь. Маслянистая жидкость приятно пахла. Пожав плечами, Скабиор от души налил масло себе в ладонь и стал смазывать им шевелюру. Будет бальзам!

Его волосы, и так буйные по жизни, в заключении совсем испортились. Расчесываться было нечем. Попросить Гермиону о щетке было бы странно. Она очищала ему волосы заклинанием и однажды даже применила разглаживающие кудри чары, отчего мелкий бес лег аккуратными блестящими волнами. Самой Гермионе это несказанно шло, но Скабиор выглядел с такими ухоженными локонами крайне смешно. Авроры потом потешались над ним до той поры, пока чары не рассеялись.

Смазав волосы густым слоем маслица, Скабиор встал под холодные струи воды и закрыл глаза, полностью растворившись в приятном ощущении. Вожделенная прохлада растекалась по телу, принося успокоение. Так он и стоял, пока…

— “Как понравиться ее родителям”, да? — голос прозвучал откуда-то из-за спины, егерь резко раскрыл глаза.

В первый и в последний раз в жизни Гермиона увидела, как заалели кончики его ушей.

— Я не успел ее сжечь! — Скабиор протестующе воскликнул, оборачиваясь ко входу в кабинку. Она стояла в проеме и победно улыбалась.

— Ну, так и понравился? — егерь живо оценил, как волшебница рассматривает его, и принял более эффектную позу, выгнув спину и одной рукой придерживая волосы от рассыпания по плечам. Герми нервно облизнула губы, пожирая его глазами. Капли воды блестели в синем сумраке на его коже, стекая по поджарому торсу. Вниз.

— Да, мама регулярно спрашивает, почему мистер МакНейр к нам больше не заходит. Они же не знают, что мистера МакНейра ждёт Визенгамот, — ее голос дрогнул, срываясь в конце фразы на хриплый шепот. Смотреть на него дальше было решительно невозможно, но и отвести глаза она не могла.

Скабиор перестал рисоваться и бросился к ней, с неудовольствием отмечая, что она до сих пор одета в дурацкую форму Министерства. Грейнджер хотела отпрянуть, но егерь затащил ее в кабинку и прижал к стене. Всем мокрым, голым телом. Между ног прошла нетерпеливая судорога, а низ живота лизнуло огнем.

— Это зовется “животным магнетизмом”! — оскалился Скабиор и заткнул ее возражения, готовые сорваться с губ, поцелуем. Гермиона перестала сопротивляться и сдалась, отдаваясь в его руки. Которые уже расстегнули первые несколько пуговиц на ее кофточке. Как же она скучала! Ведьма вцепилась руками в его плечи, отчаянно желая поверить в реальность происходящего. Да, они здесь. Вдвоем. Он…

Ладони скользили по мокрой горячей коже, подушечки пальцев спотыкались о рубцы шрамов на его спине. У нее почти закончился кислород, но прерываться не хотелось. Гермиона открыла глаза и увидела, как ее кофточка отправилась в полет. Следом за ней лифчик. Ненужная сейчас одежда приземлилась на пол за пределами кабинки. О, его руки жадно сгребли груди, Скабиор отвлекся от поцелуя и зарылся носом между ними, считывая ее запах. Такой же великолепный, как и обычно. Только теперь еще более желанный. Воспользовавшись оказией, Гермиона попыталась призвать его к порядку:

— Я пришла поговорить…скоро суд, — слова давались ей с трудом. Вместо ответа егерь хитро улыбнулся и, впившись в ее зрачки абсолютно звериным взглядом, стал спускаться ниже. Он встал на колени. Видок у него был тот еще. Растрепанные мокрые волосы падали на лицо, светлые глаза простреливали ее насквозь, он чуть прикусил нижнюю губу. Вода из душа лилась теперь прямо на него, струйки бежали по коже. Вниз, вниз, вниз.

Кровь вскипела, разгоняя возбуждение по телу. Это все было слишком! Она и правда пришла сюда обсудить грядущий суд. А теперь стояла в кабинке с голой грудью и егерем, сидящим у нее в ногах, который явно намеревался раздеть ее полностью, и не только…. В душевой аврората! Она хоть и зачаровала дверь, однако так же нельзя!

Крейг стянул с нее юбку с трусиками, попеременно приподнял обе ее ноги, чтобы освободить окончательно. Скомканная юбка полетела к кофточке. А потом, потом было то, что так часто преследовало ее во снах, с того самого момента, как они вернулись из маггловского морга. Темные всклокоченные волосы, с бордовой прядью, мокрые от ее сока губы и плотоядная усмешка. Горячий язык и мокрые, чуть маслянистые пальцы, которые без каких-либо преград оказались внутри. Мерлин! Гермиона резко запрокинула голову от нахлынувших ощущений и ударилась затылком о плитку. Чертов егерь опять бесцеремонно вел себя в этих. Неподобающих. Условиях.