Макс все успешнее преодолевал гемофобию и помог больше, чем я рассчитывал: догадался цеплять трупы за одежду киркой Сергеича и так вытаскивать из кухни, стараясь на них не глядеть.

Видимо, после отключения электричества кухня перешла в энергосберегающий режим, работали только холодильники. Кондиционеры и лампы отключились.

Очередной челлендж, похоже, воодушевил парня. Мы помыли руки под краном, воспользовавшись остатками воды в резервуаре, после чего тоже сели поесть. Выбор был так себе — кухню заполонили мухи, слетевшиеся на остатки вчерашней еды, которую из-за апокалипсиса не успели убрать. На жаре все портится очень быстро.

— Я бы не голода боялся, а отравления, — сказал я, глядя на опустевшее блюдо с салатом. — Зря ты, Сергеич, вчерашнее жрешь.

— Оно ж холодное было. Да и брюхо у меня луженое, — отмахнулся он. — И не такое приходилось хавать, так что за меня не извольте беспокоиться. Сами-то поешьте чего?

— Щас нормально пожрем, — сказал Макс. — Лишь бы сработало…

— Побыстрее только, — пробурчал Сергеич, — а то зомби вломятся.

Макс чем-то щелкнул, вспыхнула кухонная зажигалка и тут же — газовая плита. Ш-шух! Ш-шух! — Одно за другим загорелись синим два огненных кольца. В мерцающем освещении расцвела довольная лыба Макса, он показал нам огромный пакет, набитый сосисками:

— Все лучше, чем вчерашний салат, а? А вон в той коробке хашбрауны, типа наших драников, в тех тетрапакетах — яичная смесь. Омлет, сосиски, хашбрауны, норм?

— Может, ты и кофейку сообразишь? — обрадовался Сергеич, забыв, о чем только что предупреждал.

Макс сообразил и кофейку, заварив на плите целый чайник. Мы ели омлет с помидорами, зеленью и сосисками, наворачивали хрустящие картофельные хашбрауны, пили горячий сладкий кофе — причем Макс надыбал и сливки, так что Сергеич аж глаза закатывал, прихлебывая. И только я в первый раз за сегодня ощутил немного нормальности, как из столовой донесся приглушенный удар, от которого Макс вскочил с набитым ртом. Сергеич тоже подорвался, торопливо допивая кофе.

— Прорвались? — испуганно поинтересовался Макс и ломанулся из кухни в зал. Оттуда отчитался:

— Пока нет, но стекло треснуло! Народ, мож, мне на стреме постоять?

— Чеши сюда! — крикнул Сергеич. — Вломятся — услышим.

Я включил налобный фонарь и принялся хлопать ящиками в поисках герметичных пластиковых лотков. Нашел их, стал наполнять едой: сперва готовой — на первое время. Затем переместился в кухню без окон, где царила абсолютная темень, нашел емкости с крупами. То есть с рисом. Весь сахар и соль сгрузил в мешок, туда же отправил приправы, уксус, пальмовое масло, которое тут вместо подсолнечного. Рядом шуршали Сергеич с Максом, тоже набивая мешки.

В темноте я не сразу заметил профессиональные поварские ножи на подставке, снял их разложил на столе, чтобы упаковать. Выдвинул верхнюю полку кухонного стола, посветил туда: скалка, всякие приблуды. На второй полке обнаружился тесак со скругленным верхом и самое настоящее мачете с кровостоком и убойной силой в шесть-восемь очков урона. Пришла резонная мысль перевооружить отряд, но я отказался от нее. Зомби не чувствуют боли, даже если лезвие войдет в сердце, они схватят за руку и лишат преимущества. Бита, вилы и даже кирка эффективнее, так как удерживают бездушных на дистанции. В безопасном месте займусь крафтом, изобрету что-то типа «Палки-убивалки», только помощнее, тогда и подумаем, что на что сменить.

— Макс, Сергеич, воду не забудьте! — крикнул я, заворачивая ножи в полотенце, чтобы не продырявили пакет. — И помните: мешки не должны быть тяжелыми, чтобы не лишали нас мобильности.

Мне остался самый нижний ящик. Там оказались салфетки, полотенца, какая-то темная пластиковая коробка. Что это, интересно? Красный крест на лицевой стороне, значит, аптечка. Тоже пригодится.

— Вы только посмотрите на это! — воскликнул Макс. В мерцающем свете так и не погашенной плиты краснели прямоугольные емкости литров на семь. — Гля, сколько масла!

Огонь, масло, толпа зомби за стеклом ресторана… Подумав о том, сколько уников можно заработать, я встрепенулся, но идею отбросил. Спалим весь отель, а в нем еще есть живые. К тому же номера тут еще мародерить и мародерить.

— Забил мешок под завязку, — доложил Сергеич. — Бросал не глядя, потом разберемся.

Я поднял свой и понял, что тоже достаточно. Килограммов пятнадцать. Перевел взгляд на зал для посетителей, залитый солнечным светом, на стеклянную стену… Ё-моё! От пола до потолка змеилась ветвистая трещина, еще немного, и вся эта толпа ворвется внутрь.

Сергеич тоже это увидел и воскликнул:

— Мать моя женщина! Их там орда. Не прорвемся, сожрут на хрен.

Громко икнул Макс, стоящий позади. И тут меня озарило. Нам поможет то, что зомби безмозглые.

Я бросился в столовую и принялся сдвигать столы, громоздить на них стулья, создавая забаррикадированный проход.

— Они все ломанутся за нами сюда, как бараны… — На миг я смолк, глядя на разрастающуюся трещину под кулаками зомби, и затараторил быстрее: — А мы оббежим витрину, к ней ведь проходы с двух сторон, подождем, когда бездушные наполнят столовую и освободят выход, и свалим по столам в…