— Жнецы, — напомнил я. — А мы типа их комбайны, собираем за них урожай.

Фразу не поняли, но я не стал продолжать мысль. У меня не было времени все продумать и осознать, но что-то внутри подсказывало, что без чистильщиков не собрать жнецам свой урожай. Видимо, они как-то выбили души из тел тех, кто стал зомби, но использовать их, пока тело не умрет, не научились. Значит, души как-то связаны с оболочкой. А прикончить тварей жнецы или не могут, или не хотят. Потому и создали чистильщиков. А чтобы с гарантией, добавили и «претендентов». А что, если…

Мы направились к выходу, и по помещению заметалось эхо шагов, вплетенное в шелест скотча, которым был обмотан Макс. Размышления пришлось прервать — не до того, от них вскипал мозг. Следовало сфокусироваться на конкретном моменте, чтобы не упустить важное. Адреналин впрыснулся в кровь, руки сжали рукоятку окровавленной биты.

На улице тоже оказалось чисто, но мы не торопились, щурились на солнце, собирались с силами и духом. Так и мерещилось, что в буйствующей растительности затаились зомби, стоит сделать пару шагов от убежища, и они накинутся с двух сторон.

— Это игра. Игра. Игра, — шепотом повторял Макс, как мантру. — Просто анимация. Может, я вообще сплю или нахожусь в Матрице!

— Нам, кароч, вот по той аллее, налево, а потом направо, — объяснил Сергеич.

— Ох, чую, пустая идея с маяком! — вздохнул Макс. — Как бы не пришлось возвращаться сюда.

— Пустая идея — сидеть и ничего не делать, — сказал я и зашагал вперед, подавая пример.

Ощущение было такое, словно с каждым шагом от меня отваливается огромный кусок уверенности. Будто я теряю броню и становлюсь голым, все, что у меня осталось, — бита. За каждым кустом мне мерещился мертвец — неактивный или оживший. Казалось, что зомби, прячущиеся под огромными лаковыми листьями тропических растений, за мохнатыми пальмовыми стволами, безмолвно следуют по пятам, и их становится все больше, а мы удаляемся от убежища…

— Погодь! — крикнул Сергеич в спину.

Донеслись его шаги, и я замедлился, позволил себя догнать.

Тревога заставила идти на цыпочках, хоть это и получалось с трудом. В одной руке было оружие: у меня бита, у Макса «Палка-убивалка», а Сергеич не смог расстаться ни с киркой, ни с вилами. Мешки с едой мы закинули за спину. Макс, обмотанный скотчем, шелестел, как гонимый ветром целлофановый пакет, мешал концентрироваться на подозрительных звуках. Но, надо отдать должное его задумке, скотч его спас, когда ему попытались вгрызться в шею.

— Сюда! — На перекрестке Сергеич махнул налево и указал на башенку, едва видную над пальмовыми кронами. — Нам вон туда. Но через лес не попремся, лучше сделать крюк.

Повернули на выложенную цветной плиткой аллею, вдоль которой тянулся, то расширяясь, то сужаясь, искусственный пруд с цветущими лотосами. Кое-где плитку убрали и высадили бамбук, в таких местах через пруд перекидывались широкие мостики, куда вмещались лавочки и беседки, оплетенные цветущими лианами. Вдалеке виднелся бассейн и расставленные вдоль него шезлонги под сложенными бело-полосатыми зонтами. К ножке одного прицепился поднятый ветром цветастый пляжный платок, он шевелился, как живое существо или скорее как призрак ушедшей эпохи — бессмысленный, вычурный, яркий.

Пройдя несколько шагов, под мостиком, переброшенным через пруд, я обнаружил труп, плавающий в воде спиной вверх среди облепивших его пирующих пестрых рыбок. Остановился, разглядывая тело, перевел взгляд на лотосы, похожие на розовые короны, и скривился от неправильности происходящего: кровавая баня в раю, созданном для наслаждения жизнью. Да уж, Рокот, ты становишься сентиментальным и чрезмерно лиричным. Хорошо, все это осталось только в мыслях, иначе Сергеич бы покрутил пальцем у виска.

— Кто-то упокоил бездушного, — резюмировал я.

— С чего ты взял, что это не нашего брата… тогось? — спросил Макс.

Вместо меня объяснил Сергеич:

— Зомби бы его вытащили и сожрали.

— Значит, неподалеку есть другие выжившие… — Я осекся, потому что Макс поднес руки ко рту и собрался заорать, позвать людей. — Цыц! Свои могут и не услышать, а вот зомби…

Чуть дальше на газоне между пальмами, разметав платиновые волосы, на спине лежала девушка в розовом купальнике, стразы бликовали на солнце, стреляя в глаза солнечными лучами. Ее лицо было превращено в блин, покрытый слоем копошащихся мух, расплесканное содержимое черепа тоже облепили насекомые.

Сергеич потер горло и прохрипел:

— Представляю, какая вонь будет завтра.

— Вонь-то вонью, главное, чтобы зараза не поползла, — выдал здравую мысль Макс.

— Потому нам лучше убраться от отеля.

Дальше мы нашли еще два трупа. Один лежал поперек дороги, второй — возле самого леса. Головы им разрубили, очевидно, топором.

— Скорее всего, работала группа, — поделился соображениями я и указал на упокоенного возле зарослей. — Причем они сообразили, что чем больше зомби упокоишь, тем сильнее станешь, иначе не убивали бы там. Похоже, эти неизвестные прямо ждали, когда твари из лесу полезут.