Мне стыдно за свои мысли, за свое удовольствие, за то, что постепенно я начинаю наслаждаться происходящим: руками Эштера на моих бедрах, его горячим дыханием на лице, жадным взглядом, обжигающей страстью двух шикарных самцов. В какой-то момент я понимаю, что хочу принадлежать обоим, быть распластанной между ними, крепкими, мускулистыми, безвольной начинкой. Сегодня. Только сегодня.

Гор находит клитор и одновременно загоняет в меня свой внушительный агрегат — одним резким движением засаживает прямо до узла. Со стонами я принимаю толчки, продолжая грудью и животом тереться о лежащего подо мной Эштера.

— Моя! — хрипит Гор с каждым мощным рывком. — Моя! Моя! Моя!

Повторяет это для нас троих. Чтобы не забывали. Чтобы помнили: я — его женщина. Только его.

Я догадывалась, что сначала меня возьмет жених, и лишь потом позволит подступиться другу. Это его право быть первым. Очередная попытка показать, кто тут хозяин.

Происходящее в комнате и близко не напоминает магический ритуал, тем более — медицинскую процедуру, как пытается называть это Гор. Секс. Мы занимаемся сексом. Неправильным, разнузданным, извращенным. Трахаемся втроем. Если стая узнает — осудит, не поймет, заклеймит ненормальными.

Зрачки Эштера широкие и черные, как у наркомана. Смотреть в глаза мужчине в то время, как другой яростно долбит тебя сзади, стыдно и возбуждающе. Это групповой секс, но мы не равноправные партнеры. В постели доминирует мой жених. Из нас троих только он свободен в своих действиях. Мы с Эштером чувствуем скованность: запретов слишком много. Мне нельзя целоваться с истинным, нельзя трогать его роскошную выпуклую грудь с коричневыми сосками. А хочется! В отличие от Гора, Эш гладко выбрит, волос на его теле почти нет — похоже, в стае черных иные стандарты красоты. И мне они нравятся. Наши мужчины, к сожалению, считают, что гладенькими должны быть только волчицы. В человеческой ипостаси, разумеется.

— Элен, — стон Эштера оседает на губах.

Руками я упираюсь в кровать — боюсь проявить инициативу, позволить себе лишнего, но великолепные грудные мышцы любовника манят. Собравшись с духом, я все же опускаю на них ладони. Горячая кожа. Стальные мускулы.

Гор сильно толкается в меня и выходит с непристойным хлопком.

— Давай, — бросает сопернику недовольно, а затем размазывает соки из влагалища по моему анусу, настойчиво давит пальцами на сжатую дырочку.

Испуганная, я замираю.

Гор хочет взять меня таким способом? Я позволю?

Дыхание перехватывает. От ужаса все прочее отходит на второй план, и, когда Эш врывается в меня с разрешения Гора, это становится неожиданностью. Я вздрагиваю. Нутро растягивает почти болезненно, но в то же время невообразимо сладко. Влажные складки касаются распухшего узла. Эштер подо мной стонет. Его тяжелые широкие ладони опускаются на мою талию и дергают меня вниз, словно в попытке насадить на этот чудовищный «кулак» в основании члена. При сцепке удовольствие мужчины зашкаливает, но не каждая самка готова настолько довериться партнеру.

Я не готова, да и Гор не простит, если Эштер так сделает — склеит нас на долгих двадцать минут, в течение которых невозможно слезть с раздувшегося внутри узла.

Наверное, это самое интимное, что есть в сексе, но риск травмироваться велик.

К счастью, опасения напрасны: Эштер не собирается нарушать обозначенных границ. Он лишь подбрасывает мои бедра, раз за разом опуская на колом торчащий член. Клитором и раскрытыми складками я бьюсь о волчий узел, и это добавляет удовольствия.

Груди больно подпрыгивают, но, похоже, Эштеру нравится наблюдать за ними. Его взгляд скользит от сосков к выбритому лобку и блестящим влагой половым губкам. Брови волка сдвинуты, зубы сжаты, но сквозь них все равно вырывается шипение.

Пальцы Гора возвращаются к моему анусу, пытаются протолкнуться внутрь, и я каменею. Не хочу боли. Не хочу быть натянутой на два члена. Страх смывает удовольствие, и на лице отчетливо проступает паника.

Нет! Нет! Нет!

Я должна сказать Гору, чтобы он прекратил, должна озвучить свое нежелание, это бьющееся в висках «Нет! Нет!», — но язык немеет, ужас забирает возможность говорить. Все, что я могу, — в безмолвной панике смотреть на Эштера глазами, полными слез.

Пожалуйста, не надо.

Замечая страх на моем лице, Эштер вскидывает руку. Я не сразу понимаю, что он делает, а потом слышу треск кости и глухое рычание:

— Сломаю. — Волк сжимает запястье Гора. Зеленые глаза сверкают яростью. — Она не хочет. Ты что, не видишь?

— Элен, ты не хочешь? — в голосе жениха растерянность.

Мы замираем. Я сижу на бедрах Эштера, растянутая здоровенным членом, слезы катятся по щекам, палец Гора на фалангу в моей заднице.

— Элен?

Горло сдавливает спазмом. Получается только слабо кивнуть. Палец тут же покидает мое тело.