— Давай, Элен, — требует жених, накачивая меня спермой, и мне не остается ничего другого, кроме как фальшиво закричать, симулируя оргазм.

* * *

После близости нестерпимо хочется спать. Даже неловкость — неизбежная спутница таких ситуаций — отступает на задний план. Идти в душ нет сил. Я измотана настолько, что готова отключиться на грязной простыне, окруженная ревнующими волками. Задремать голой, перемазанной спермой, между женихом и любовником.

Прежде чем отдаться благословенной тьме, я, словно слепой котенок, ищу объятия Гора, да только прижаться к родной груди не позволяют. После разнузданной оргии от меня неприятно несет другим мужчиной, и, конечно, любимый хочет, чтобы я сначала избавилась от раздражающего запаха.

— Элен, — Гор встряхивает меня, сонную, стягивает с постели и пытается поставить на ноги. — Где ванная? — обращается он к Эштеру. Голос звучит приглушенно, словно я нырнула, а всплыла с водяными пробками в ушах.

— Вон, дверь в углу, — отзывается истинный. Его слова я тоже разбираю с трудом.

Предки, как же хочется спать! Невыносимо.

— Элен? Ты слышишь? Видишь дверь?

Я киваю на автомате — просто потому, что от меня ждут ответа, но двери не вижу, ничего не вижу за танцующими перед лицом разноцветными кругами. Ладонь шлепает по заднице, придавая ускорение. Я как стрела, выпущенная из лука, но не в том смысле, что быстрая, — иду строго прямо, туда, куда меня направили. И чудом натыкаюсь на дверь в ванную комнату.

Помещение два на три метра захламлено и больше напоминает кладовку. Только на второй минуте я замечаю неглубокий квадратный поддон со сливом и пытаюсь забраться в него, не опрокинув стоящую рядом шаткую конструкцию, в которой не сразу и с трудом признаю вешалку для полотенец. Впрочем, я не уверена: полотенец на этой причудливой деревянной стойке нет. Как и нет перед поддоном полиэтиленовой шторки для душа. Вместо шланга и лейки из стены торчит ржавый кран. Вода из него идет такая же ржавая.

В ожидании, пока струя, грохочущая из крана по поддону, посветлеет, я успеваю задремать. Как лошадь, стоя.

Будит меня растерянный возглас жениха, замершего за дверью.

— Метка! Эш! У тебя на спине метка!

Сонливость словно снимает рукой, и я испуганно распахиваю глаза.

— Ты встретил истинную или… Проклятие!

Глава 15

— Гребаный ты дьявол! Вы переспали, и у тебя появилась метка!

Рык Гора доносится из-за двери, и голова взрывается болью. Случилось то, чего я боялась: любимый узнал, что мы с Эштером идеальная пара. Теперь наши отношения изменятся? А если эта близость принесла нам ребенка? Вдруг сегодня во мне зародилась новая жизнь?

Ладонь невольно опускается на плоский живот, но я не ощущаю в своем состоянии никаких изменений, да и невозможно почувствовать беременность на таком раннем сроке. Меня подташнивает. Но это от страха, потому что Гор за дверью продолжает кричать:

— Истинные! Паскудство! Вы истинные! Элен, выходи! — Его кулак с силой опускается на деревянную створку.

Вода хлещет из крана, я выключаю ее и медленно разматываю тугой бинт, который прикрывает мерцающую метку чуть выше локтя. Грядет неприятный разговор. Покидать свое тесное захламленное убежище не хочется до истерики. Мгновение я всерьез думаю о том, чтобы малодушно запереться в ванной комнате, пережидая бурю, но затем на негнущихся ногах подхожу к двери.

У любимого совершенно дикий вид. Глаза лихорадочно блестят. Волосы всклокочены: Гор то и дело в нервном жесте запускает в них пальцы. Серая шерсть, проступившая на висках и скулах, — признак того, что он с трудом себя контролирует.

— Элен, повернись.

— Что случилось? — Строя из себя непонимающую дурочку, я послушно поворачиваюсь к Гору спиной — знаю, что он ищет знак принадлежности, но не показываю руку с меткой.

Любимый убирает длинные волосы, загораживающие обзор, — откидывает их мне на грудь и проводит ладонью по моим лопаткам. Видимо, в этом месте у Эштера проявился след истинной пары.

— Чисто, — в голосе Гора звенит облегчение, но надежду на то, что все обойдется, давят в зародыше.

— На руке, — Эштер не оставляет ни шанса утаить правду.

Предки-защитники, ну за что? Он не мог промолчать?

Мне остается только повернуть руку меткой кверху и изобразить удивление: да-да, я ничего не знала.

Склонившись над моей рукой, Гор разглядывает пятно более бледной кожи с мерцающими краями, проводит по нему пальцем, словно в попытке стереть, и я вся сжимаюсь в ожидании взрыва ярости. Но Гор реагирует непредсказуемо — со стоном опускается на кровать и в который раз стискивает в кулаках волосы.

— Проклятие, Элен.

Пока он с силой трет закрытые веки, взгляд Эштера гуляет по моему лицу в поисках эмоций. Повисшая тишина искрит напряжением. Кажется, что мы в вакууме, — так здесь беззвучно, пусто, трудно дышать.

Гор качает головой, и я готова душу продать, чтобы расшифровать значение этого жеста.

А вот чтобы понять, о чем думает Эштер, уметь читать мысли не надо. Зеленые глаза сверкают в опустившихся сумерках предвкушением победы.

И мне противно! О боги, как противно ощущать себя призом в непонятной игре, канатом, который перетягивают с маниакальным упорством.