На пороге Гор. Первое, что бросается в глаза, — его расхлябанный вид. Мой бывший не то чтобы пьян, но последний час явно провел в одном из многочисленных баров Муравейника и, похоже, потерялся во времени. На Мурену, открывшую ему дверь, он смотрит осоловело. Его взгляд расфокусирован и немного растерян, как если бы волк только сейчас сообразил, в чей дом вломился поздним вечером. Он неловко открывает рот, вскидывает руку, чтобы посмотреть на часы, и густо краснеет.

— Простите, я…

С явной неохотой Мурена приглашает его войти. Судя по тому, как недовольно поджимаются ее губы, мама делает ставку на Эштера — на то, что мы с ним помиримся, а несостоявшегося зятя рассматривает как помеху моему счастливому будущему. Но Гор — сын вожака, и захлопнуть дверь перед его лицом чревато последствиями.

— Гор, что ты тут делаешь? Что-то случилось? — отец выходит из мастерской, весь перемазанный машинным маслом. Последнюю неделю его мучает бессонница, и он старается проводить освободившиеся часы с пользой.

Вопрос отца заставляет Гора покраснеть еще больше. Волк неловко переступает с ноги на ногу, а потом замечает на лестнице меня и тяжело сглатывает.

— Мне надо поговорить с Элен.

В момент, когда наши взгляды встречаются, я понимаю, почему Гор явился сюда нетрезвым. Это не желание увидеть бывшую, внезапно возникшее в пьяном мозгу. Нет. Гор изначально собирался ко мне, но перед важным разговором решил, что ему не хватает храбрости, и заехал в ближайший бар опрокинуть рюмку-другую. И, похоже, втянулся. Должно быть, предстоящая встреча пугала его слишком сильно.

— Поздно уже. — Ведя носом, мама брезгливо морщится. Не хочет оставлять нас с Гором наедине. Все ее симпатии отданы Эштеру. Но я взрослая девочка, и последнее слово за мной.

— Подожди на кухне, я оденусь.

Перед тем как скрыться за дверью, я ловлю осуждающий взгляд матери.

В полумраке спальни я останавливаюсь напротив зеркала и долго рассматриваю свое отражение. Я беременна, беременна от Эштера. Гор в курсе. Собственно, поэтому мы и расстались. Жених бросил меня, узнав об измене. А теперь приехал поговорить. О чем? Минута уходит на то, чтобы унять взбесившееся сердце. Еще две — я пытаюсь дрожащими руками застегнуть на груди халатик.

Гор ждет за кухонным столом — там, где ему велели. Стоит мне войти в комнату, и он вскакивает со стула, шагает навстречу. Судя по уверенным движениям, пока меня не было, он успел протрезветь.

— Нам надо поговорить, — повторяет Гор и вторгается в мое личное пространство. Подходит почти вплотную. Так близко, что меня окутывает его запахом, его теплом. Я словно попадаю в жаркое облако.

Обоняние у беременных самок обостряется. Не у всех, но я в числе счастливиц, поэтому за вонью алкоголя чую кое-что еще. От Гора пахнет женщиной. Волчицей. Соитием.

Он явно мылся, и не один раз. Совершенно точно пользовался специальными салфетками. Пытался уничтожить улики, да только ничего не вышло. Я все равно почувствовала то, что от меня надеялись скрыть: Гор с кем-то трахался. Не так давно.

У меня нет никакого морального права закатывать истерики или упрекать бывшего жениха в измене. Мы расстались. Гор волен делать все что вздумается. Иметь кого захочет, не заботясь о моих чувствах. В наших отношениях поставлена жирная точка.

Или я ошибаюсь?

Почему-то же он пришел. О чем-то же хочет поговорить. Даже выпил для храбрости.

А чего я сама жду от этой встречи?

Тишина между нами звенит, напряжение растет. Кислород постепенно исчезает из комнаты. Мои вдохи и выдохи становятся все длиннее, но пальцы не дрожат — больше нет. Я терпеливо жду, пока Гор скажет то, ради чего пришел.

И он говорит. Уверенно. Не отводя взгляда.

— Элен, вернись ко мне. Мне плохо без тебя. Давай забудем о том, что было. Я собираюсь уйти из стаи. Начать новую жизнь. Все с чистого листа. Пойдем со мной. Если разрешишь, я поставлю тебе метку. Пожалуйста, будь моей самкой.

От изумления я немею, но быстро беру себя в руки. Cовсем недавно я мечтала услышать от Гора такие слова. Душу готова была продать, чтобы любимый меня простил и вернулся. Отчего же теперь мой тон язвителен, полон сарказма?

— Я, вообще-то, беременна. Не от тебя. Или ты забыл?

Взгляд Гора падает на выпирающий живот. Ни ночнушка, ни халат не способны скрыть мое состояние.

— Я помню, — медленно говорит волк и смотрит, долго, пристально, так, что хочется отвернуться.

— И? Все равно согласен поставить метку? Собираешься растить чужого ребенка?

— Собираюсь растить чужого ребенка.

О предки, услышь я это месяц назад, скакала бы от счастья до потолка. Помани меня Гор пальцем, и я бы ковриком расстелилась у его ног. Вприпрыжку бы побежала заглаживать свою вину. Месяц назад. Не сейчас.

Когда-то я дышала этим мужчиной, жила им, из кожи вон лезла, пытаясь быть для него лучшей, самой-самой, а теперь смотрела в некогда любимое лицо и чувствовала недоумение.

Столько лет ломать себя… Ради чего?

— Нет, — я качаю головой и пячусь к двери. — Я не хочу быть твоей самкой. Мне это больше не нужно.