К моему счастью, большую часть времени я все-таки проводила с мамой. Она не работала, поэтому я сидела с ней на кухне, наблюдая, как она готовит, или играла наедине. Думаю, мне было около пяти лет, когда мама стала водить. Кажется, ее первой машиной была Toyota Chaser. Как мы любили кататься! Ездили вместе за продуктами, часто брали с собой бабу Катю.

Мама близко дружила только со своей двоюродной сестрой Ольгой и с Ингой. В детстве я была уверена, что именно я познакомила с Ингой маму. Мы тогда приехали в поселок Аршан всей семьей: мама, папа и я. Это был наш единственный совместный отдых. Я вышла из номера и играла одна в длинных коридорах отеля. Вдруг появилась молодая блондинка с пухлыми губами, огромными глазами и пышными формами. Инга производила впечатление очень манкой женщины и пахла эталонным в то время парфюмом Lanvin Eclat d’Arp`ege. Мне даже захотелось быть на нее похожей. Мы разговорились с Ингой, и так я узнала, что у нее есть дочь чуть постарше меня, которая тоже обожает Барби. В тот момент познакомиться с Машей стало моей целью. И конечно, Инга должна была сообщить моей маме, где достать куклу моей мечты – беременную, которая была у ее дочери. Вот так, судя по обрывкам моих детских воспоминаний, и произошло это знакомство.

На деле же все было иначе. Как я догадываюсь теперь, мой отец вел дела с братом Инги по кличке Микроб. Дела были явно бандитскими. А вот ее муж на тот момент был при других делах – связанных с ЮКОСом. Сейчас он сидит в тюрьме.

С тех пор таким квартетом – мы с мамой, Инга и Оля (я ее никогда не называла тетей, только по имени) – мы часто проводили время. Иногда к нам присоединялась дочь Ольги Эля.

Имя Эле дала моя мама. Она младше меня на пять лет. Мы с Элей были очень близки в детстве: одинаковые игрушки, одинаковые рейтузы, ей даже перешел по наследству мой горшок в виде большого желто-оранжевого слона с глубокими синими глазами.

Инга никогда не брала с собой Машу, и в этом я чувствовала свое превосходство перед ней. Хоть она и была чуточку старше меня, во взрослых разговорах она участия не принимала.

Я всегда чувствовала себя комфортно в обществе взрослых людей, и мне казалось, что они воспринимают меня как ровню. До меня часто доносились обращенные к моей матери фразы о том, «какой у нее все-таки умный ребенок». Моему развитию уделяли много внимания: спортивно-бальные танцы, уроки английского языка, чтение. Мне искренне нравилось заниматься всем этим, но особенно я любила очаровывать взрослых.

Вы наверняка решите, что меня допускали до взрослого мира, рассчитывая на мое непонимание. Но поверьте, я знала все их секреты, давала советы и была свидетельницей эпизодов, которые, возможно, были мне не по возрасту, но многому меня научили. Сегодня я, став их ровесницей, благодарна им за это.

Вообще я чувствовала себя среди них маленькой женщиной. Мне даже казалось, что я знаю лучше и больше, чем они. Помню, как представляла себя молодой девушкой, одетой во все белое: на мне брюки клеш, водолазка, шубка, остроносые сапоги на шпильке, у меня аккуратно уложенные кончиками вовнутрь каштановые волосы чуть ниже плеч, я еду на белом джипе и почему-то приезжаю в свой детский сад, но все мои одногруппники – еще дети, а я уже взрослая.

Уже тогда у меня начало формироваться отношение к мужчинам. Для меня это были странные субъекты, которые появляются из ниоткуда, а потом исчезают в никуда. Справедливости ради надо сказать, что иногда они оказывались рыцарями-спасителями. Например, однажды зимой мы заглохли с мамой на дороге, но приехал приятель Инги и довез нас на своем Land Cruiser. По дороге он пытался флиртовать с мамой, но она очень сдержанно и спокойно ответила, оборачиваясь на меня с переднего сиденья, что замужем и у нее есть ребенок. Он с пониманием снял с зеркала заднего вида брелок в виде боксерских перчаток и подарил его мне. Милый жест. Хотя бокс меня не очаровывал, но вот теплота со стороны мужчины…

Я не очень помню прямое участие отца в моей жизни. Ну был поход в зоопарк, был подарок в виде светящейся палочки. Еще он напугал меня, натянув на себя уродливую резиновую маску, наорал на меня за мой испуганный плач и сказал матери: «Заткни этого ублюдка». Друг отца, присутствовавший при этой сцене, встал на мою сторону и сумел меня тогда успокоить. О своем отце плохого я помню больше, поэтому я переполнена обидой. И чуть ли не в каждом мужчине я вижу его и поступаю всегда так, чтобы показать свое превосходство: «Я могу без тебя. Я ненавижу тебя. Смотри, что ты безвозвратно потерял».

Мой отец страшно избивал мать. Мы с семьей переехали от бабы Кати в отдельную квартиру в 1999 году, и с тех пор отец слетел с катушек. Стало больше наркотиков, больше неадекватных состояний, сплошные скандалы и животные оры.

У наркоманов абсолютно нечеловеческое поведение: они зависают, как роботы, их взгляд ужасен. За несколько лет, проведенных с наркоманом в одном доме, я научилась моментально определять торчка. «Глаза как у бешеного таракана» – так мы женской половиной семьи называли дикий взгляд кайфариков с бегающими зрачками.

Я так ненавидела отца, что была настроена его убить. Как-то мы были дома втроем, смотрели телевизор, и вдруг он попросил принести ему сок. Я вызвалась это сделать. Пошла на кухню, налила сок и туда же плеснула водки. По моему детскому предположению, эта штука должна была сжечь его изнутри. Я поднесла стакан, предвкушая страдания этого чудовища. Он сделал глоток и с ожесточением посмотрел на меня: «Там что, водка? Олеся, на, попробуй!» Она все поняла, отпила из стакана и сказала, что ничего не чувствует. Господи.